– Понимаешь ли, сейчас человек использует лишь незначительную часть потенциала своего мозга, но если суметь задействовать его ресурсы хотя бы наполовину, то можно овладеть огромными способностями. Это величайший дар. Им обладают лишь единицы.
– Так ты не один такой? – Лене с трудом давались слова, телекинетическая сила все ещё надёжно прижимала её к стене.
– Сейчас уже, наверное, один, но раньше таких как я было много. Такие люди были во все времена. Просто они это скрывали, чтобы не выделяться из толпы. Люди не любят, когда кто-то отличается от них. И я так жил, причём довольно долго. Я участвовал в двух мировых войнах, думал, что сражаюсь за правое дело. Я верил, что после войн люди опомнятся и поймут, что это не выход, но я ошибался, – в голосе Чарльза зазвенела сталь.
– И это повод уничтожить всех? Хороших людей тоже много, – Гене удалось сесть, облокотившись о стену.
– Я прожил пятьсот восемьдесят лет и за это время я понял, что человечество никогда не изменится. Постоянно будут идти кровопролитные войны, будут изобретать новое, более смертоносное оружие. Когда началась третья мировая, я окончательно убедился в своей правоте и решил положить этому конец. Я начал работать над созданием новой формы жизни. И вот, однажды ко мне пришёл один человек и сделал мне предложение, от которого я не смог отказаться.
– Интересно, от чего это ты не смог отказаться? – просипела Никольская.
– Он предложил мне неограниченные ресурсы в обмен на помощь в уничтожении людей. Как вы поняли, я согласился, а что из этого вышло вы уже и сами видели. Человечество в своём большинстве – это стадо баранов, которые не видят дальше своего носа и каждый раз повторяют свои ошибки, наступая на одни и те же грабли. Люди никогда не поумнеют. Поэтому настало время очистить планету от этой чумы и подготовить её для новой формы жизни.
– Жестянки, имеющие очертания человека не являются формой жизни, – Гена сплюнул.
– Да, но генетически модифицированные люди с небольшим добавлением этих самых жестянок являются вполне самостоятельной и разумной формой жизни. Когда всех людей перебьют, мои создания по праву займут ваше место. Уверен, что они распорядятся планетой гораздо лучше вас.
– Напомни, я уже говорил тебе, что ты настоящий псих?
– И не только ты. Ну что ж, вот вы и узнали, каково будет жить на Земле после вашей смерти. А теперь нам пора прощаться, тушите свет! Дамы идут первыми, – Стоун повернулся в сторону Лены, сделал жест рукой, словно хотел что-то вырвать из её тела, а потом сжал её. Лена почувствовала, как её сердце сжалось, приток крови уменьшился, в глазах потемнело, и она начала терять сознание.
Всё это время, пока Чарльз вёл монолог, Гена чувствовал, что к нему довольно быстро возвращаются силы, боль уходит и к концу разговора он чувствовал себя полным сил и энергии. Ему казалось, что он мог повалить на землю слона голыми руками. Как только Стоун повернулся к нему спиной, Гена вскочил с места и, сделав один длинный прыжок со скоростью молнии, оказался прямо за его спиной. Озимцев выхватил из набедренного кармана нож и всадил его Чарльзу в голову. Тот упал на пол замертво.
– Полежи немножко, – Озимцев с удовольствием пнул тело.
Ощущение того, что сердце сейчас лопнет моментально прошло, но всё равно Лене ещё трудно было дышать. Она схватилась одной рукой за грудь, и некоторое время стояла так, приходя в себя. Через несколько секунд к ней опять вернулось зрение, а сердце уже почти перестало болеть.
– Ну как ты? С тобой всё нормально? – Озимцев уже был рядом и с тревогой заглядывал в глаза.
– Уже да, – Лена закашлялась, затем продолжила. – Ты его убил?
– Не знаю, вряд ли такого как он можно так просто убить, но у нас нет времени выяснять. Нужно найти нашу группу.
Озимцев поднял оба пистолета, затем подошёл к двери, открыл её и они вышли из комнаты. Уходя, Гена посмотрел на то место, где лежал Чарльз и убедился, что он всё ещё лежит там, где он его оставил. У Гены с собой была одна осколочная граната и, закрывая дверь, он бросил её в комнату, выдернув чеку. Дверь закрылась, и прогремел довольно сильный взрыв. Гена разбил панель управления на двери, чтобы её уже нельзя было открыть.
– Кажется это твоё, – Озимцев протянул Лене её пистолет.
– Спасибо, ты спас мне жизнь! – Елена спрятала пистолет в кобуру. – Теперь я твоя должница!
– Ерунда, сочтёмся.
Озимцев и Лена начали бежать по коридору, который вёл в тоннель, где сейчас находилась остальная часть группы.
Тем временем в другой части тоннеля.
– Нужно вернуться за ними, – за последние 5 минут Лёша повторил это уже в десятый раз.
– Не глупи, они уже мертвы, – устало произнёс Кузя.
– Ты видел их трупы, что так уверенно говоришь?! – набросился на него Романенко.
– Я понимаю, что он твой друг, но нам нужно выполнить поставленное задание любой ценой иначе мы все будем покойниками. К тому же проход завалило, нам не добраться до них, – Бондаренко отвёл взгляд.
– У нас есть взрывчатка, – произнёс Лёша с отчаянием в голосе. Неужели всем всё равно живы они или нет? Почему никто не хочет ничего делать?
– Ты хочешь, чтобы этот тоннель обрушился, и нас завалило? – подал голос Аксёнов.
– Не хочу вас отвлекать, но нам ещё довольно долго идти, поэтому давайте не впадать в депрессию и двигаться дальше, – вклинился в разговор Порфиров.
– Давайте лучше сделаем привал, мы все мало спали, к тому же события последнего часа довольно сильно вымотали всех, – предложил Дьяболик.
– Хм… хорошо, привал 15 минут, – Кузя скинул рюкзак на землю.
Романенко посмотрел на свои наручные часы. Было 8 часов утра. Он прилёг на бетонный пол тоннеля, спиной облокотился о стену и закрыл глаза. В его голове прокручивались последние минуты. Он видел как Озимцев и Никольская стоят на мосту и как начинается землетрясение, а потом рушится мост. Он никак не мог поверить в то, что Гены больше нет, и он остался здесь совсем один. Романенко не заметил, как усталость сморила его, и он провалился в сон. Так он проспал, как ему показалось, довольно долго. Затем во сне ему в голову пришла мысль: «я ведь слишком долго сплю, нужно вставать». Он вскочил и посмотрел на часы – 3 часа дня.
– Вот это я поспал, – Романенко включил фонарик и осмотрелся. Рядом никого не было.
– Не понял, а куда все делись? – довольно тупо спросил Лёша в пространство.
На том месте, где должны были находиться члены его группы, не было абсолютно никого, ни единого следа пребывания здесь хоть кого-нибудь.
– Не может быть, неужели они оставили меня здесь одного, без снаряжения, – у Алексея в голове не укладывались возможные мотивы такого бессмысленного поступка.
Его охватил ужас. Он был в неосвещённом тоннеле абсолютно один, практически без оружия, патронов и вообще каких бы то ни было припасов. После нескольких минут раздумий Лёша всё-таки решил пойти вперёд. Не прошёл он и 100 метров, как услышал впереди чьи-то шаги. Он остановился, выключил фонарик и прислушался. Шаги всё так же приближались, не снижая скорости. Романенко прислонился к стене и затаился в темноте, готовый напасть на любого, кто сейчас приблизиться к нему. Уровень адреналина поднимался с каждой секундой. Вдруг шаги прекратились, наступила полная тишина. Романенко подождал ещё с минуту. Затем он отошёл от стены и посмотрел в ту сторону, откуда ещё недавно доносились звуки шагов. Темнота была такая, что хоть глаз выколи. Лёша несколько секунд колебался, затем решился включить фонарик. Он нащупал его у себя на поясе и нажал переключатель. Луч фонарика выхватил стены и пол на несколько метров вперёд, затем Лёша посветил по сторонам, назад и даже на потолок. Никого не было. Он уже начал думать, что ему это всё померещилось. Романенко прошёл ещё с два десятка метров, и ему показалось, что кто-то пробежал рядом с ним. Он резко обернулся, но свет фонаря никого не застал.
– Чёрт возьми, что же это такое? – из оружия у Лёши был лишь охотничий нож, который он достал из чехла, прикреплённого ремешками к бедру, и сжал в правой руке, в левой он держал фонарик.
Вдруг Лёша увидел, как чей-то силуэт пронёсся по стене. Череда холодных мурашек пробежала по его спине. Существа, которые могут ходить по стенам, мягко говоря, слегка пугали его. Он начал идти спиной вперёд и одновременно судорожно водить фонариком по стенам и потолку в поисках этой твари. Вот ещё раз силуэт этого существа промелькнул недалеко от него. Нервы Романенко не выдержали.