— И что же это за весть такая? — я слегка наклонил голову.
— Рождение сына и законного наследника, после стольких лет неудач, которые преследовали венценосную семью, — с придыханием произнес фон Хаугвиц. — Чудо, это истинное Чудо, даже вы, несмотря на свою юность способны понять, что о явно божественное вмешательство, не иначе, помогло на сей раз королеве разрешиться мальчиком.
Что?! Какой наследник?! У Карла же не было наследников мужского пола! Это и только это заставило его создать свою «прагматическую санкцию», и заключить договор с Россией в качестве ее поддержки, потому что Российской империи его трон вообще никуда не уперся. Но, нет санкции – нет никакой надежды на то, что Австрия останется нашим союзником даже на бумаге, даже на такой неоднозначной как Венский договор.
— Это действительно просто чудесная новость, я очень рад за своего царственного дядю, — выдавил я из себя. — Но даже такая радостная новость не объясняет того, что вы прибыли сюда, чтобы передать ее.
— Я всего лишь посланник, и мое дело передать только весть о счастье своей Вены, — граф снова поклонился. — Но его императорское величество отправил меня не только для того, чтобы посетить вас, ваше императорское величество. Также я должен предстать перед королем Августом, блистательным монархом Речи Посполитой.
Блеск, просто волшебство, вашу мать!
— Как бы ни была велика моя радость за моего дядю Карла, я вынужден настаивать, чтобы вы отдохнули с дороги. Вам выделят покои, я же пока составлю письмо и приготовлю дары, которые не посрамят меня, и будут приятны наследнику, — я сам чувствовал, что моя улыбка напоминала оскал. Вопросительно посмотрел на Репнина, тот кивнул, показывая, что все понял.
— Ваше императорское величество, я позволю себе обратиться к вам, нижайше прося приказать вашим людям вернуть мне мое оружие, — фон Хаугвиц прекрасно понял, что аудиенция закончилась и теперь спешил выдать все свои просьбы. А Михайлов молодец, то-то граф камзол одергивал, не удивлюсь, если узнаю, что его обыскали, причем очень тщательно.
— Конечно же, вам все вернут, граф, — я махнул рукой, а Репнин снова молча кивнул и, распахнув двери, сделал приглашающий знак рукой. — До скорой встречи, граф.
Я дождался, когда за ним закроется дверь, и только потом вскочил из кресла и принялся метаться по комнате. Дьявол все раздери! Почему я думал, что в тот момент, когда я остался жив, история изменилась только для меня? Она вообще изменилась, и я не могу уже предугадать последствий в ответ на то или иное действие, потому что и для меня будущее стало неопределенным. Той истории, что я знал – ее больше нет! Наличие наследника у Карла исключает попадание на трон Марии-Терезии. Ему не нужны больше санкции. Думаю, этого ребенка будут охранять надежнее Папы Римского. А раз Мария-Терезия не станет императрицей Священной Римской империи, то она и для отца превращается всего лишь в разменную монету, которую можно продать куда выгоднее, чем отдать за безвольную размазню Франца, который никогда не помешал бы его дочке править. Не будет союза Мария – Франц, не родится Мария-Антуанетта, которая была, конечно, не главной причиной, но одной из них, для возникновения Великой Французской революции. Ведь вполне может случиться, что Людовик не прошляпит момент в отсутствие дражайшей половинки и революция будет подавлена в зачатке, а то и вообще не состоится. Не будет революции – не будет Наполеона со всеми вытекающими. Причины и следствия, это причины и следствия. Я своим спасением создал новый рукав, и известная мне история рухнула, как карточный домик. Я не думал, что все изменится настолько. Думал, что слегка подвинется во времени и на этом остановится хотя бы небольшой отрезок, в котором я еще не успел ничего существенного изменить, но все оказалось гораздо сложнее. Как в принципе домино, толкнув всего одну костяшку, я опрокинул всю конструкцию и теперь стою посреди совершенно новой и главное абсолютно пустой дороги, на которой уже появился совершенно новый для меня путник – младенец мужского пола, наследник Священной Римской империи. Я не могу строить анализ, основываясь на своих знаниях, потому что они изначально ложны, не могу. Так что я могу сейчас сделать? Сейчас я могу попробовать решить калмыцкий вопрос, которого тоже не могло быть и не было, а сейчас он возник. Ну и решить, нужна ли мне война с Джунгарским ханством в союзе с цинцами, потому что именно теперь я не уверен, что Пекин в итоге победит. И если все-таки нужна, то что я хочу получить от нее? Кроме некоторых территорий самого ханства, куда в итоге сплавлю калмыков, чтобы они дончакам на нервы не действовали, и не ушли однажды непонятно куда, найдя там только смерть. Не факт, что сейчас это произойдет, но будем надеяться на все тот же принцип причинно-следственных связей наряду с законом Мерфи, если какая-то херня может случится, то она обязательно произойдет.