— Ну у тебя и фантазии, — пробормотал я. — Это вертеп какой-то. Я всего лишь хотел вас всех уберечь от ядов, которыми так удачно научились пользоваться, а теперь я во всем виноват оказался. У одного не стоит, и тошнит от местных барышень, второй фантазии срамные с Михайловым в заглавной роли спать не дают, а виноват в этом я. Просто отлично, — и я вышел, хлопнув дверью так, что Ксана вздрогнула, и едва воду не пролила, которую наливала в это время в таз.
Постояв посреди коридора, я поплелся обратно к Шереметьеву, комнаты которого находились как раз в тех самых уголках дворца, выделенных для знати. Практически во всех нишах, мимо которых я проходил, слышалась какая-то возня. Дворец, похоже, спать не собирался и предавался повальному греху. Если честно, то мне самому захотелось вымыться после всего увиденного и услышанного.
На мой стук в дверь снова выглянул Петькин денщик. Посторонившись, он дал мне пройти, после чего закрыл дверь, заперев ее, и побрел на свою кровать, которая была поставлена в гардеробной. Петька уже лежал в постели, но еще не спал. Раздеваться я полностью не стал, лишь стянул камзол, сапоги и снял перевязь. Оставшись в одной сорочке и штанах, я грубо ткнул удивленно смотрящего на меня Шереметьева в бок.
— Подвинься, — после этого завалился поверх одеяла и практически сразу уснул, и мне в этот момент было наплевать, кто и что может обо мне в этот момент подумать.
Глава 16
От замка Гогенцоллернов я вышел на Унтер ден Линден и огляделся по сторонам. Неподалеку от места, где мы сейчас стояли, раскинулся огромный парк, но мне он был в данный момент неинтересен. Если информация, которую раздобыл Петька верна, то нужно пройти по улице вдоль Цойгхауза и свернуть во второй поворот. Маленькая улочка, которой даже названия еще не придумали, должна закончиться тупиком, и вот тот дом, который этот тупик образует, нам и нужен. На схеме была схематически показана дверь, значит вход в здание расположен со стороны тупика.
— Государь, разумно ли ночью ходить по городу? А коли на лихих людей нарвемся? Ежели их много будет, то я не смогу защитить тебя, — гвардейцу моей личной охраны, сопровождающему меня в этой поездке, было явно не по себе. Он вовсе не жаждал авантюрных вылазок, и, вероятно, с ужасом представлял себе ситуацию, в которой в ходе уличной стычки я случайно погибаю, а он почему-то нет. В этом случае ему нужно будет или в бега подаваться, или руки на себя накладывать – все будет безболезненнее.
— Не пори чушь, Михайло, — на улице было темно, фонарей, освещавших Берлин еще не было предусмотрено, во всяком случае здесь, где еще совсем недавно шло большое строительство большого арсенала для нужд огромной армии. — Какие лихие люди могу быть возле Цойгхауза? Ай, зараза, — я с остервенением тряхнул ногой. Теперь я прекрасно понимаю, почему европейцы все остальным видам обуви отдавали предпочтение именно ботфортам. Во всяком случае то дерьмо, в которое я только что наступил, с малой долей вероятности внутрь сапога попадет.
Весна как-то слишком уж неожиданно заявила о себе, застав нас всех врасплох. Как только мы пересекли границу Речи Посполитой, так сразу же на нас обрушилось яркое солнце, заставившее вылезти из шуб и мехов. И все бы ничего, но в то время, как мы подъехали к границам Пруссии, начали падать дороги. Кто сказал, что в Европах были хорошие дороги? Я лично хочу посмотреть этому проходимцу в глаза. Хорошо еще, что тракт окончательно превратился в практически непроходимое грязевое болото, когда мы уже подъезжали к Берлину, но та пара оставшихся миль, запомнилась мне надолго. Кареты и телеги толкали все вместе, я тоже не остался в стороне. Самое поганое наступало в тот момент, когда колеса кареты вроде бы начали выбираться на твердое покрытие, лошади, почувствовав облегчение, рвались вперед и ты со всего размаху летишь прямо мордой в самую грязную и вонючую лужу, потому что карета – это единственное, что тебя держало в вертикальном положении.
В очередной раз выползя из грязи, сплевывая ее и зло отмахиваясь от бросившихся помогать подняться гвардейцев, я поклялся себе, что приму дороги, которые начнет вести Брюс-младший, только если смогу нормально и без подобных выкрутасов проехать, например, от Москвы до Новгорода. Все-таки мы сошлись на том, чтобы он под присмотром дяди сначала потренировался на дорогах до Урала, прежде чем отправится Сибирь осваивать.