Разгневанный советник тогда вызвал одного из стражников и велел отвести девчонку в специальную камеру в подземелье дворца. Статный светловолосый юноша, которого Азг назвал: «Гама», не смел ослушаться приказа.
В этой реальности уже не существовало ОЧС, отряды по чрезвычайным ситуациям были расформированы в начале правления Гринда, на смену им пришла армия единого Правителя.
Всегда мечтавший приносить пользу обществу, служить ему, Макмедо Гама не видел иного пути, как пойти служить туда. Амбициозный парень быстро пошел вверх и вскоре получил приглашение на работу в дворец. Мак был готов охранять правителя и даже советника вне зависимости от своего отношения к ним. Но вся суть Макмедо кричала против, когда пришлось вести в камеру юную дочь Харона. В ее зеленых глазах полыхало пламя: сдерживаемое, скрываемое, а на лице не было ни тени сожаления. Мак провел ее в промозглую, сырую камеру, на полу которой лежала горка соломы и опилок. Девушка спокойно опустилась на нее, только пар из губ показывал, что ей холодно.
Мак осмотрелся, убедился, что никого вокруг нет и зашел следом. Сэм встрепенулась и напряглась, готовая в любой момент защищаться.
- Я не причиню тебе вреда, - произнес парень, снимая верхний «доспех» - особую кофту с длинными рукавами из очень плотного материала. Следом он снял две нижние рубашки и протянул ей. - С ними будет хоть немного теплее, - произнес Мак, вновь надевая «доспех» - на голом теле тот натирал кожу, немного пройдет и протрет до крови, но это не важно. Главное, камеры слежения здесь отсутствуют, и она не так замерзнет на ночь.
- Только спрячь их потом, зарой в солому, - улыбнулся Мак.
- Азг убьет, если узнает, - обеспокоенно проговорила девушка.
- Я заберу, так что никто не узнает.
На следующее утро Азг пришел в камеру Сэм.
- Как спалось? - слишком любезно поинтересовался он.
Та в ответ лишь криво усмехнулась:
- Не слишком ли много хлопот тебе доставляет забота обо мне?
- Ничтожная, слабая. Ты же понимаешь, что я стою гораздо дороже тебя. И чтобы я ни сказал, Хранитель послушает меня. Стань моей на самом деле, пока я не приказал. И я прощу тебе вчерашнюю глупость.
- Нет, - нарочито спокойно, равнодушно ответила девушка и прошла мимо него к выходу из камеры, но огненная боль на пороге, буквально обжегшая спину, остановила.
- Подумай лучше, - проговорил Азг, отряхивая плеть. Грубо отшвырнув девушку в угол, он вышел, камеру тем не менее оставил открытой.
«Предсказуемый слабак», - зло сплюнув, Сэм приподнялась, спину жгло, но главное всё вышло, как она запланировала. Азг ушел, оставил ее без присмотра. Сэм зарылась руками в солому и достала рубашки стража — Азг не найдет их раньше времени.
Вскоре Макмедо осторожно вошел в камеру.
- Не волнуйся, тут только я, - улыбнулась сидящая на сене и обхватившая колени девушка. - Вот, - встав и слегка покачнувшись, она протянула ему рубашки, - спасибо.
- Зачем ты осталась?
- Должна была убедиться, что ты их заберешь.
Она ждала, что стражник развернется, но тот стоял и не думал уходить, впился взглядом в красные полосы проглядывающие через порванную одежду на ее боках и спине.
- Я провожу тебя до покоев, - подал руку. Он рисковал, очень. Прикосновение в дочери Харона могло повлечь за собой самые неприятные последствия: и от Гринда, и от Азга: разжалование, выговор, казнь.
Но Сэм приняла его руку.
- Только рубашки надену, - чуть смущено добавил юноша, одновременно смущая и ее.
К счастью, покои девушки не находились под круглосуточной охраной, а ее сопровождение стражем не вызвало ни у кого из встреченной прислуги вопросов.
Убедившись, что никто не видит, Самира впустила стража и заперла дверь.
Покои той, кто считалась второй наследницей Харона, были слишком скромны: железная кровать, простой шкаф из дерева, пара тумбочек, а перед ванной комнатой даже нет двери.
- Поможешь? - прямо без лишних вступлений спросила она, достав из тайника лечебные мази и протянув ему.
Девушка опустилась на скрипящую жесткую кровать и повернулась к юноше спиной.
Мак невольно похолодел и лишь хрупкий пузырек в руках сдержал от того, что бы он со всей силы не сжал кулаки. Свежие, на сей раз не столь глубокие раны, а вместе с ними рубцы, которым несколько лет.
- До четырнадцати лет он не давал Азгу прикасаться ко мне, - спокойно призналась Сэм, - но с каждым годом душа Эвана становится слабее, а власть Гринда — растет, - она замолчала, Мак понимал, и так слишком много ему сказала, открыла душу.