Легкий шум затих, и в подслушке воцарилась тишина…
- Ну и? - наконец прозвучал первый голос - Милы, - Что вы об это скажете?
- Что тут скажешь, Мила, тут… слов нет. Я онемела, когда увидела…
- Да уж. Меньше всего я ожидала увидеть на пороге именно ее. Подумать только, из всех девушек мира - феникс… И к тому же…
Что "к тому же", услышать не удалось - подслушка все-таки разрядилась. Ах, не вовремя… но и так было ясно - знает семья Соловьевых о фениксах. Знает… Что ж, так тому и быть.
Домой Лина не пошла. И в клан тоже не пошла…
Не сейчас, не сейчас.
Не видеть мать, не видеть бабушку… никого, никого… Ледяная купель в ее будущем все-таки будет, и этого, кажется, не избежать. Убивать Лёша она не будет. Ни за что не будет. Значит, так тому и быть. Но приближать собственное невеселое будущее - нет уж.
Она шла по ночному Севастополю, бесцельно пересекая улицу за улицей, слушая то аккорд музыки, прорвавшийся из окна ночного кафе, то шум машин на улице, похожий на звуки какой-то необычной реки, то голоса прохожих…
- Ты ведь со мной? Лена…
- Милый…
- Эдик, прихвати из машины детское кресло!
- Да, дорогая…
- А я ему и говорю - мол, так и так, господин Стрельцов, мы с вашей дочерью собираемся пожениться…
- А он что?
Шумный город двигался, волновался, говорил, дышал вокруг одинокой - девушки-феникс, то щедро бросая под ноги роскошь рекламных огней, то завлекая тишиной и темнотой. Витрина ювелирного брызнула светом, сыпанула искрами, отразив Лину в роскошном уборе из ожерелья, серег и браслета… Девушка с невеселой улыбкой качнула головой, и картинка сменилась - вместо тяжелых и броских украшений на девушке-отражении замерцала рубиновая брошь, а в пышных волосах призывно сверкнула изящная диадема…
Пару секунд - и новая картинка, уже с колечками…
Девушка молча смотрела на сменяющиеся отражения, пока мудрая компьютерная программа не поняла, что клиент не собирается входить. Картинка разочарованно погасла, напоследок успев предложить пятнадцатипроцентную скидку…
И снова улицы… скверы… площади… мерцающие огнями… оживленно-шумные… светлые, как днем… тихие и спящие…
Улицы стелились под ноги неостывшим пока асфальтом… разбегались узором брусчатки… встречали плеском фонтанов… У нового фонтана "Райская птица" Лина остановилась, задумчиво окунула руку в кипящую светом золотую воду. Плеснула волна, вскинулась огнистыми струйками-перьями рукотворная птица…В плеск струй мягко вкрался гитарный перезвон, и целая стая мерцающе-золотых огоньков сорвалась с огнистого чуда, закружила цепочками, сплелась в облачко…
Красота какая…
Светотехника, новое слово в архитектуре. Пока вот такая, редкие образцы. Но уже пробуют, испытывают, интересуются…
Чего только не выдумывали люди, вдохновленные новым чудом науки - граффити и то оказались заброшенными. Возможность увязать свет и музыку увлекала многих. А рекламщики с ума сходили.
Лина поймала на ладонь пушистый золотой огонек - стилизованное перышко Жар-птицы. Нежный, невесомый, обманчиво-живой огонек…
Покачала на ладони…
От него исходило едва заметное, на грани ощущения, тепло. Вообще птица здорово напоминала феникса. Оранжево-алое, огнисто-золотое, беспокойно переливающееся пламя в облике птицы. Просто не верится, что это вода.
Поколебавшись, девушка присела на низкий бортик. Подобрала ноги, обняла колени, и замерла, неотрывно глядя на это иллюзорное пламя…
Я неправильный феникс… Наверное. Что-то всегда было не так, с самого начала. Я неправильный феникс и сейчас сижу у неправильного Пламени. Наверное, забавная картинка…
- Лина!
Девушка вздрогнула… и улыбнулась. Голос был знакомым - ясный голос Лёша, от которого замерзшее сердце словно окунулось в теплый ветер… Нашел…
Лина обернулась.
Он стоял одной из световых дорожек - наполовину на свету, наполовину в тени - и испытующе смотрел на нее…
Ангел мой…
Непривычная, не ее мысль, толкнулась в сознание и растаяла, прежде чем феникс успела за нее ухватиться. Исчезла, оставив странное ощущение несбывшейся надежды… Странно, Лина должна злиться - ведь если он может найти ее в любой момент, это серьезное осложнение… Но злиться не хотелось. Хотелось другого. Чтоб подошел. Чтоб присел рядом, чтобы обнял, и можно было склонить голову на его плечо.
- Лина?
Наверное, удивлялся, почему она не отозвалась… или не встала навстречу. Ну… а если ей просто хочется посмотреть? На него, замершего между светом и тьмой?
- Лина…
Девушка усмехнулась: в этот миг Лёш - осанка, наклон головы, чуть приподнятая рука - напоминал танцора, который собирается пригласить партнершу.
- Иди сюда…
Лёш улыбнулся и шагнул вперед.
Золотистые огоньки слетели с крыльев птицы и плавно поплыли к нему… а потом закружились в быстром хороводе, нерешительно трогая то волосы, то руки.
- Эй! - юноша удивленной улыбкой встретил пушистый шарик, присевший на его ладонь… А совершенно осмелевшие огоньки так норовили присесть на его плечо. - Эй!
- Своего почуяли! - хмыкнула Лина…
- Что?
- Человек Пламени, как-никак. Скажи им "брысь".
- Брысь, - послушно повторил Лёш, и Лина закатилась смехом - поверил! Поверил…
Доверчивый мой…
- Разыграла?
- Немножко…- призналась девушка, - Иди сюда?
Зеленые глаза понимающе блеснули - и Лёш оказался рядом… И можно наконец закрыть глаза и погреться в надежных ласковых руках. И плечо он спокойно подставил. Эмпат несчастный…
"Несчастный эмпат" чуть слышно вздохнул и как-то удивительно ловко, почти незаметно переместил ее к себе. Только что сидела на прохладном мраморе - и вдруг оказалась в уютном тепле…
На всякий случай она прислушалась к фениксу, но тот, как всегда в последнее время проявлял полнейший пофигизм в отношении к возможному источнику магических сил. На диету решил сесть, что ли?
Феникс довольно закурлыкал и отказался от общения.
Ничего не понимаю.
Ну и ладно. Зато как хорошо… Я имею право на капельку счастья.
Где-то неподалеку послышались голоса - стая Соловьевых-младших, очевидно, напала на след и кружила совсем рядом… Скорей всего, в этой семье умеют чуять друг друга и они засекли Лёша, а не ее.
Ну-ну… вот интересно, что на это скажет Лёш?
Лёш беспокойно шевельнулся:
- Э-э… Лина…
- М-м-м?
- Я тут… не один.
Лина подняла голову, имитируя удивление:
- Хм… и с кем ты тут? Я вроде никого больше не вижу.
Щеки Лёша чуть зарозовели:
- Мы тут… с Димом.
Лина сжала губы, маскируя улыбку: чертовское преувеличение, милый.
- О! А он это… невидимый? - и чертово ехидство, вечно просыпающееся в самый неподходящий момент, вновь выпустило коготки.
- Не совсем. Он с Тиной
Ну-ну…
- И с Сережкой, - продолжил Лёш под ее взглядом, - И с Женей…
- И с Мариной, - подтвердило ехидство, - И все они маленькие-маленькие и сидят в кармане твоих джинсов. Да?
Рука тут же нырнула в карман, проверять наличие микро-Соловьевых, и естественно, никого не нашло…
- Неа, - шепнул ей на ухо смущенный шепот, - Их там нет… Но ты можешь поискать еще…
- О! Вот они! Лёш, нашел таки! Сережка, ты проспорил! - и на площадь из переулочка вывалилась целая орава знакомых магов. И замахала руками.
- … попозже, - вздохнул Лёш.
- А мы за вами!
- Лина, ты обещала научить нас этому… фламенко!
- Но…
- А мама комнату готовит! Поживешь у нас?
- А мы хотим завтра пойти купаться. Ты с нами?
- Ну пожааааалуйста!
С ума сойти. Если б они только знали… Черные, карие, серые, зеленые глаза смотрели на нее.
Пойдем с нами… Поживи у нас. Обещание дружбы. И опять отходят на второй план расчеты и долги. Ведь клан не сразу хватится. Несколько дней у нее есть.
Она привыкла к одиночеству, что ж так тянет - сюда? В тепло чужой семьи… Она об этом пожалеет?
- Лина?
Не пожалеет.
- Поживу.
- Ура!
На радостях ребята решили не возвращаться домой телепортом, а пройтись пешком и как следует прогуляться. Они шли по городу шумной веселой группой, переговариваясь, расспрашивая, вышучивая друг друга - беззаботные, яркие, радостные… Словно по ночному городу летела стая птиц.