— Он что... необычный немножко?
— Не знаю! Сначала все и думали так, что это бред: будто он раньше бароном был, во французском Сопротивлении участвовал... Но когда к нам де Голль приезжал, Артур этот спокойно прошел через охрану, де Голль бросился к нему, обнял, и минут сорок они непринужденно о чем-то беседовали. Так что человек он действительно незаурядный, хотя все истории его невероятными кажутся. Например, как, будучи в лагере, он заставил Отто Скорцени бежать с ним наперегонки стометровку.
— Зачем это было нужно... Скорцени-то?
— У Артура спроси — он подробнейшим образом расскажет тебе! С кем только, по его словам, не встречался он... С Рокфеллером! Якобы дочка Рокфеллера безумно влюбилась в него... — Дзыня зачумленно затряс головой. — В общем, — я зубы об него уже обломал — попытайся теперь ты.
— Давай!
— Ну — тогда адрес пиши: Малая Разъезжая, четырнадцать. Вверх по лестнице до упора. Там мастерская у него, там и живет.
— Мастерская? Он что — еще и художник?
— Да. Вдобавок ко всему еще и скульптор. Представляешь?
— Да.
На следующее утро я ехал к Звехобцеву. Застенчивость боролась во мне с наглостью. Долго карабкался по узкой лестнице. Уперся в обитую ржавым железом дверь. Долго стучал ногой. Наконец эта тяжесть медленно сдвинулась, образовалась узкая щель, показался воспаленный, с кровавой сеточкой глаз.
— Что нужно?
— Хотелось бы поговорить.
— Так. О чем?
— ...Правда ли, что, когда приезжал генерал де Голль, вы разговаривали с ним сорок минут?
— Да. Генерал — мой близкий друг. Что еще?
— Вы участвовали во французском Сопротивлении?
Он вдруг резко распахнул дверь, теперь уже двумя глазами впился в меня.
— Да, я был в Резистансе! — отрывисто проговорил он. — Но это они заставили меня. Я был барон!
Я разглядывал его: алые шальвары, расшитый халат, красная феска свешивается на бровь.
— Кто вас заставил?
— Мои английские друзья!
— Английские?
— Я же сказал.
— Да... помотало вас по свету! — проникновенно заговорил я.
— Что значит — «помотало»? — вскричал он. — Я не из тех людей, которых можно «мотать»! Восемь детей во Франции, два внука в Мексике. Что интересует еще?
— ...Может быть — все-таки можно зайти?
— Никогда! — с пафосом проговорил он. — Мастерская — это храм!.. Хорошо. Через пятнадцать минут ждите меня в кафе внизу!
...Увидев его через окно кафе, я еще раз изумился: на улице он выглядел совершенно иначе. Огромная, как котел, седая голова в высокой папахе, плюс — короткое молодежное пальтецо, из-под него — тоненькие кривые ножки в потрепанных брючках. Войдя, он окинул помещение орлиным взглядом, сурово кивнув мне, подошел.
— У вас есть деньги? — надменно поинтересовался он.
— А у вас?
— В свое время я мог сделаться зятем Рокфеллера! — произнес он, не прояснив, правда, своим ответом вопроса о деньгах. — Студень! — скомандовал он. — Суфле! Мусс!
Я собрал по карманам мелочь. Вообще, на эти деньги можно было взять кое-что поплотнее — но он, видимо, принципиально ест только трясущуюся еду.
Начал он есть почему-то с конца, то есть с мусса. Мне показалось, что он и забыл, с кем и зачем он находится здесь, как вдруг он яростно глянул на меня в упор:
— Шиву надо?
— Кого?.. — растерялся я.
— Ну — Шиву, Шиву! — нетерпеливо произнес он. — ...Ну — танцующего, тысячерукого! — вспылив из-за моего непонимания, заорал он вдруг на все помещение, но сонная буфетчица за стойкой даже не дрогнула: здесь, видимо, привыкли к нему.
— А... посмотреть можно? — пролепетал испуганно я.
— Посмотреть? Ну разумеется! — с высокомерной баронской вежливостью ответил он.
Артур резко распахнул свой пальтуганчик (каракулевая потертая папаха каким-то чудом держалась при самых крутых поворотах головы) и показал мне выколоченного на медном листе танцующего Шиву.
— Ясно? — проговорил он.
В кафе вдруг зашел милиционер и неторопливо направился к нашему столику. Он подошел и стал смотреть на Артура.
— Что вы желаете сказать... личному другу генерала де Голля?! — закричал вдруг Артур.
Надо валить, понял вдруг я. Не спеша, как случайный посетитель, я отделился от столика и направился к выходу.
— Ну ты уж чересчур, дядя, — пробормотал милиционер.
— Молчать! — звонко выкрикнул Артур.
Я прибавил ходу и выскочил из кафе. Да, пообломаю я об него зубки... а может — и не стоит ломать?