— Ну а вовремя ты никак приехать не мог?
— Клерк, старик, клерк! — не с сожалением, а с каким-то, наоборот, упоением проговорил он. — Белый воротничок!
— Который, надо отметить, довольно грязный! — хохотнул Федя.
— Ну куда? В нашу? — нетерпеливо предложил я.
Сашок поморщился.
— «Но это же так неизысканно!» — опередил его реплику Федор.
— Ну хорошо! — надменно согласился Сашок. — Только я за рулем!
— Ну понятно, понятно! — я успокаивающе обнял его за талию.
Сашок все не мог отойти от своего автомобиля.
— Режут, сволочи! — со вздохом проведя ладонью по крыше, объяснил он наконец свою хмурость. — Лучший жестянщик, из Отдела Обслуживания иностранных представителей, делал — и все равно заметно! — больше не пытаясь уже сдерживаться, он впал в уныние. — Заметно что-нибудь? — он с надеждой кивнул на крышу автомобиля.
— Да... какие-то буквы прочитываются, — вынужден был признать я. — И что же тут было написано?
— «За Галю Пон»! Причем портновским ножом, самым острым! — он страдальчески сморщился, словно резали его самого.
— За какую Галю?
— Если бы я знал! Да нет, — лицо его вдруг просветлело. — Знаю я — это за Зота!
Федя кинул на меня быстрый взгляд: «Вот оно! Началось!»
— Кто ж это — Зот? — безразлично, и даже с зевком, спросил я.
— Так. Один приятель. — Сашок явно не желал беседовать на эту тему с непосвященными. — Ну — пошли?
Мы спускались по темной узкой лестнице все ниже — наконец, оказались в помещении без окон, с белесыми солевыми потеками на потолке.
— Ну хорошо... Только быстро! — присаживаясь за столик, проговорил Сашок.
— Ну как ты... вообще? — налаживал я разговор. — Как лето? Как отдыхал? Загорел, вообще! Где был?
— Да тут, — сморщился Сашок, — в одном изысканном тихом местечке... известном только очень узкому кругу, — он скучающе оглядывал углы: куда его завели?
— Ну да, мне рассказывали потом, — вмешался Федя. — Сашок даже купался там в белых перчатках!
— Просто соль немного разъела руку... — устало проговорил Сашок, — а в одной перчатке купаться... согласись — несколько экстравагантно!
— Да и в двух — тоже неслабо! — сказал я. — Но в чем же еще... изысканность этого места?
— В чем? — Сашок даже воинственно приподнялся. — Например, в том, что на моих глазах на пляже... один человек за минуту проиграл тысячу! Причем спокойно, словно фантик, — отдал пачку денег, толщиной с дышло, и как ни в чем не бывало пошел купаться!
— Точно — купаться? — сказал я.
— Представь себе! — с достоинством ответил Сашок.
— Может, просто дал пачку подержать, чтобы не замочить? — пришел мне на помощь Федор.
Сашок устало ухмыльнулся и не ответил.
— Но в воде уж точно... ждали его двое водяных... с ордером и конфискацией!
— Сразу видно — провинция! — оглядел меня Александр. — Двое водяных в это время его ждали на террасе, мучась тем, что нагревается винтовая водка!
— Ну и ты, видимо, был одним из этих водяных? — уточнил Федя.
— Может быть! — Сашок гордо выпрямился.
Федор кинул на меня взгляд: «Оно!»
— Ну слава богу! — проговорил я. — Тогда-то я хоть немного успокоился за него!
— Напрасно! — надменно проговорил Сашок. — На следующий день двое подстерегли его на набережной, схватили за ноги и головой ударили о парапет!
— За что? — испугался я. — Мало проиграл?
— Ты вообще, — медленно произнес Сашок, — имеешь какое-нибудь представление о реальной жизни или нет?
— Да-а-а... это изысканное местечко не для меня... мне бы что-нибудь попроще! — проговорил Федя.
— А никто тебя туда и не пустит! — оглядел его Александр.
— Ну ладно! — я торопливо поднял одну из принесенных кружек. — Старый друг — лучше новых двух!
— Не всегда! — холодно проговорил Александр.
Это уже серьезно! Наступила тишина.
— Да вы вообще-то... общаетесь тут? — оглядывая своих друзей, воскликнул я.
Сашок отрешенно молчал.
— Однажды только... полгода примерно назад, — заговорил Федор, — решил почему-то меня пригласить. «Будут только представители истэблишмента, старик!» Пришел я — еды никакой. На кухню забрел — может, там, думаю, удастся поживиться? Гляжу: кто-то маленький, худенький, по виду мальчик, стоит коленями на газете, засунув голову в духовку... Я завопил, конечно, за ноги вытащил его...
— Иностранный дипломат был, прическу делал! — устало повернувшись ко мне, пояснил Сашок.
— Ну, я не выдержал, естественно, стал хохотать, — пояснил Федя.