Подойдя ближе я наклонился, намереваясь поднять её. И тут же схлопотал болезненный удар пяткой в колено. Я невольно охнул, отступая, и лишь успел выбросить вперед неловко сжатый кулак.
Но ей хватило. Она рухнула, как подкошенная, теперь уж точно не притворяясь.
- Отдохни, - зло выдохнул я, потирая ушибленное колено. - Тебе полезно.
А приложила то здорово - есть опыт. Как бы не повредила чего.
Кипя от раздражения, разминал колено и продолжал думать. Чего бы ещё испробовать?
- Добби! - позвал я. Ноль еффекта. - Тинки! Элизабет!
Дохлый номер. Видимо, расстояние и впрямь чрезвычайно велико. А это означает, что если не произойдет чуда, и какой-нибудь загулявший корабль нас не обнаружит... не хотелось даже думать.
Проурчал голодный желудок. Как назло, в ушах зазвенел поучительный голос Гермионы:
'Одно из пяти исключений Гемпелевого закона трасфигурации гласит о невозможности трансфигурировать что бы то ни было в еду...'.
Но чтобы то ни было - не означает совсем ничего. А скажем можно ли трансфигурировать человечину в относительно съедобное, жареное мяско?
Да что это со мной? Всего сутки без еды, а всерьез задумываюсь о людоедстве?
Но действовать необходимо. Сидеть на пятой точке в ожидании манны небесной бесперспективно. С каждым часом голод лишь усилится, а жажда - сейчас ощутимая, к завтрашнему утру станет невыносимой.
Беллатриса застонала. Приподнявшись, она повела головой из стороны в сторону и осторожно ощупала челюсть.
- Ты пожалеешь, Поттер! - зло выдохнула пожирательница.
- Ты сдохнешь раньше, - мрачно смотрю на нее. - Но прежде чем мы сделаем кое-что, мне нужно уточнить одну вещь.
- Какую вещь? - насторожилась Лестрендж.
- Круцио! - и спустя минуту. - Готова ли ты слушать меня? Ещё одна попытка напасть, и я отрежу тебе ноги, прижгу, и оставлю одну, без палочки. Ты этого хочешь?
И совершенно зверея:
- Ты?! Готова?! Меня?! Слушаться?!
- Чтобы стать тебе обедом? - выдохнула испуганно женщина.
- Чтобы прожить чуть больше, - и навожу палочку вновь.
- Хорошо-хорошо! - она поспешно вскрикнула, отшатнувшись. Видимо, любительница поиграть с жертвой сама не очень переносит боль. Каково ощущать на себе свои же методы, мразь?!
- Тогда - поднимайся!
- Не могу, у меня все болит...
После ещё одного болевого, Беллатриса молча перевернулась на живот, и с трудом, помогая себе руками, приподнялась. Затем, сцепив зубы вместе встала на колени, а потом поднялась, шатаясь на нетвердых ногах.
- Вот, уже лучше, - похвалил я. - Видишь склон? - кивком указываю влево. - Ползи.
- К-как, туда? А ты?
- Я - следом.
Не сказав ни слова, видимо, смирившись до поры, Лестрендж подошла к пологому склону и до невозможного медленно, нашаривая каждый кустик поползла вверх. Изнеможенное белое лицо кривилось от боли каждый раз, когда камень или кустарник чересчур сильно впивался в ушибленное место.
Я примостился следом и, несмотря на открывающийся обворожительный вид, не спускал с нее глаз, в смысле палочки.
Подъем дался ей тяжело. Видимо, я переоценил её физическое состояние, поднявшись, она буквально рухнула на уступе.
- Дальше не пойду, - прохрипела Лестрендж. - Не могу. Хочешь - убивай.
И, одарив меня выразительным взглядом, откинулась, запрокинув голову. Грудь её быстро-быстро вздымалась, а тело трясло толи от лихорадки, толи от последствий падения.
Плюнув на все, я оставил её лежать, а сам отправился изучать остров. Без палочки, израненная, все равно далеко не убежит. А подохнет - невелика потеря.
На обследование всего острова у меня ушло, к большому сожалению, всего пара часов. И то, с натяжкой. Мои наибольшие опасения подтвердились.
Маленький, безлюдный и безжизненный клок камня затерянный в морской пучине. Небольшой, совсем крохотный лесок в центре островка, диаметром с пару-тройку километров. Большую часть времени занял поиск источника воды, без которого мои дни сочтены.
Однако - пусто. Ни в одном месте скопления бедной растительности не нашлось ни речушки, ни ручейка.
Вернулся к исходной точке я уже в сумерках. Беллатриса все также лежала, лишь перебралась на залежи сухого валежника. Видимо камень здорово так холодил почки. Услышав шаги, она встрепенулась, будто испуганная лань и, окинув меня странным взором облегченно выдохнула:
- Вернулся! - и откинулась обратно.
- Не радуйся так, новости тебе не понравятся, - неприязненно сказал я. - Остров - куча камня и бедного грунта с леском посередине. Воды - нет. Живности, соответственно, тоже. Аппарировать - невозможно.
- Возможно, - прохрипела Лестрендж, и перевернулась набок.