Оправдываться не имело смысла. Я молча стоял, испытывая удовольствие от искренности чувств девушки, её заботы и экспрессии. Пока, наконец, она не выдохлась, а затем не ринулась обниматься, рыдая навзрыд при этом.
- Э-эй, Миона? Чего это ты?
- Ты хоть понимаешь, как я переживала! Мы там, в теплых спаленках, а ты где-то далеко, в опасности и холоде. А ещё... - она хныкнула. - Директора не стало. Теперь такой ужас! В школе все как прибитые ходят, лишь некоторые слизеринцы скалятся широко. Так и хочется вмазать им, уже несколько доигрались до больничного крыла!
- Оу, я уверен, вы не ведаете пощады, - сказал я, улыбаясь.
Он вновь всхлипнула, и обняла меня ещё крепче.
- Ну-ну, будет тебе, - право, мне даже неловко стало. Наконец, она утерла слезы и выпрямилась.
- Скажи, Гарри, когда ты вернешься в школу?
- Понятия не имею, Миона. Жизнь покажет. Но СОВ я уже вряд ли сдам в этом семестре...
- Ох, Гарри, мы всегда тебя ждем... - она улыбнулась. Её мокрые глаза таинственно поблескивали, а ладони нежно перебирали волосы. Аккуратно снимаю девичьи руки, опасаясь, как бы магией не шибануло. Больно уж саднит после вчерашнего.
- Юная леди, вам помочь? - раздался из-за занавески голос мадам Малкин.
- Э-э... нет-нет, все в порядке! Я тут хорошо справляюсь... одна!
Я мысленно схватился за голову. Ни разу не спалилась!
- Ну ладно, мисс, если что - зовите, - она хотела сказать: кричите? По-моему, подозрительности в голосе хозяйки не убавилось. Однако, цоканье каблуков удалялось, а пунцовая Гермиона прыснула в кулак:
- Пронесло.
- Да брось, ерунда, - отмахиваюсь равнодушно. - Ну застала бы, ну и что?
- Дурачок ты!
- Так, просьба не оскорблять!
Так, весело перебрасываясь, мы провели ещё минут пять. Но долго задерживаться не стоило, и я поспешил закончить диалог.
- Нам пора.
- Уже?
- Да, подруга, дела не ждут.
Выходить мы должны были по отдельности, но в итоге Гермиона не выдержала, и перед прощанием снова бросилась мне на шею, запечатлев крепкий поцелуй на щеке.
- Ладно, будет тебе, - отрываю подругу от себя, благо прохожие уже начали оглядываться. - До Котла доберешься?
- Что я, маленькая, что ли? Счастливо!
И помчалась легким ветерком по дорожке. Удивительное платье развевалось на ветру, превращая девицу в подобие цветастой тучки. 'Надо же, какая нынче мода пошла!' - удивился я про себя.
Пользуясь случаем, заглянул в пару лавок, пополнил запас ингредиентов для команды. Всякие стручки, корешки прочая хрень для многочисленных зелий, так или иначе необходимых бойцам.
Выйдя из лавки, в последний раз осматриваюсь по сторонам и аппарирую.
Вернее, пытаюсь это сделать. Тотчас будто угодил в кисель, связывающий по рукам и ногам. Аппарация заблокирована? Посреди Косого Переулка?
Миг, и по обе стороны пятачка, на котором я находился прогремели взрывы. Едким туманом заволокло пространство, и повсюду, со звуком хлопка от петарды начали появляться гоблины! Множество мелких засранцев, увешанные с ног до головы побрякушками.
Я даже не стал раздумывать. Выхватываю Бузинную палочку и без зазрений совести обращаю в пекло приличный кусок улицы. Горяченько?!
Гоблины несколько опешили от столь мощного отпора. Их щиты заискрились, а артефакты тревожно замерцали. Только они более-менее утихомирили первую волну, как сразу же накатилась вторая.
А я, тем временем завершаю создание Ледяной Сферы, как дополнительного сюрприза для тех, кто перейдет в наступление.
Раздался грохот. Лавка неподалеку, из которой я вышел минутой ранее, скукожилась как листок над пламенем. Брусчатка расплылась. Камень обратился лужей.
Но я уже давно в обратился. Мне-то жар нипочем, в отличие от будущих трупов.
Не ожидали такой мощи, падлы?! Каково испытать на себе участь жертвы?! Каково обуздывать изначально свободного демона?
А теперь - умрите!
Пламя разверзлось, и из него в строй пытающихся обуздать стихию гоблинов врезалась сама смерть. Куски гоблинов разлетались от всесокрушающего демона, будто дерьмо от вентилятора.
Моя душа пела и ликовала. Как же хорошо, что они рискнули напасть!
Вот одного гоблина буквально сдувает от мощнейшего удара. Ломает собою пару витрин, но это не имеет значения - он умер уже в полете. Второму вспарываю живот и подбрасываю вертикально вверх - голова паршивца остается зажатой в уличном фонаре.
Но я ищу, высматриваю несколько наиболее наболевших лиц. Грабодрогга, конечно же, среди них нет, а жаль. Я бы многое отдал, лишь бы увидеть тухнущую искру в ненавистных глазах.
Гоблинов подвел свой же антиапарационный щит. Довольно быстро они осознали, что что-то пошло не так. Да, был момент, когда слаженная артефактная атака едва не увенчалась успехом.