- Золотая чаша?
- Именно. Белла, послушай... - но она уже отвернулась и двигалась прочь.
Я плюнул на все, и догнал брюнетку. Кладу руку на плечо и поворачиваю к себе.
- Да что с тобой твориться! Что я тебе...
- Изменщик! - припечатала женщина холодно.
Звук застрял где-то среди горла. Я попытался вытолкнуть его, но получилось что-то вроде 'бульк'. Не понимаю.
В груди возникло непонятное волнение. Чего это она?
- Эй, ну мы как-бы, разве не... Разве ты сама, по доброй воле согласилась?..
Она смерила меня презрительным взглядом.
- Убить себя прямо перед алтарем проще простого, Поттер. Если бы я жизни предпочла смерть. Но я дала слово. Или слова клятвы, пусть и нежеланной, но произнесенные добровольно для тебя пустой звук? Ничего иного от маггла я и не ожидала.
Гадливое 'маггл' прозвучало настолько презрительно, что я внутренне скукожился. И впрямь, ведь я, считая брак фикцией нарушил собственное слово. Пусть и нежеланные, но слова клятвы я произносил твердо и четко. Слово в слово. Тут не гнилая Грейнджеровская подстава, а личный, хоть и необходимый выбор.
Беллатриса вновь намерилась идти прочь, но я не дал. Ухватил её руку и удерживаю в своей. Жена посмотрела на меня как-то странно:
- Ты чего, Поттер? Влюбился что-ли?
Пропускаю сей спич мимо уха. Смотрю в упор и в глаза.
- Да, ты права. Я чертов маггл в душе, я всегда был магглом и буду им до конца. Это мой род, мое племя, которое я считаю бесконечно выше и лучше волшебников. Не буду вдаваться в доказательства, но мы построили Мир из ничего. Взлетели в небо, покорили космос и победили чуму без всякого колдовства. В то время как магический мир подбирал объедки с нашего стола, замыкаясь в своей однообразной магической стагнации. Да, ты права. Я маггл. Я не воспринял слова клятвы всерьез, решил, что могу себе позволить поддаться соблазну, если клятва дана под давлением. Не отдавая отчета в том, что слово есть слово, и ты давала такое же обещание, которое вынуждена сдержать. Я лично, от лица Лорда Поттера и Блэк, а также, от лица, презренного тобою маггла приношу глубочайшие извинения. Прости меня.
- Рада, что ты понял все, Поттер, - не понятно, насколько мои слова подействовали на бесстрастную Беллатрису. - Так что будь добр, постарайся, пока брак не расторгнут держать себя в руках.
- Да не собираюсь я ничего расторгать! - вылетело прежде, чем я успел задуматься. Теперь уже брови Лестрендж изумленно поползли вверх. Она открыла рот и в полнейшем шоке уставилась на меня. Мозг быстро подыскивал аргументы: - Кто в здравом уме откажется от шести голосов Визенгамота? А от имени Блэков? Да и вообще, ты опасна на свободе, Белла, и вроде-как моя пленница. Так, что...
На слове 'пленница' её лицо дрогнуло, а черты растянулись в улыбке. Как же она хороша, когда сияет! Я невольно залюбовался невиданным прежде зрелищем, но именно мое мечтательное выражение привело Лестрендж в чувство. Показалось, или мы чересчур близко стояли друг к дружке?
- Пойдем, составим план атаки на Гринготтс! - прерываю неловкое молчание и решительно направляюсь прочь. Мысли смешались в голове, и чтобы не натворить глупостей нужно выпить чего-нибудь. Явно не воды.
И ещё нас ожидает невероятный, наполненный риском сумасшедший план. Атака на Гринготс - самое сердце гоблинского мира.
Бой, который может стать последним. Но может и принести победу. Благо, гоблины сами указали путь к неограниченному могуществу. И я ни перед чем не отступлю!
*
Перекотиполе прокатилось по брусчатке Косого Переулка. Раннее, сонное утро. Солнце ещё не коснулось горизонта, и самая темная ночь, которая перед рассветом, вступила в свою недолгую, но абсолютную власть.
Фонари тускло мерцали в предрассветной тишине. Вывеска банка Грингготс поскрипывала под дуновеньем ветерка. В самом белом мраморном дворце потихоньку начиналась суета. Ранние уборщицы вкупе с самыми предприимчивыми финансистами начинали активный рабочий день.
На горизонте вспыхнули зарницы. Эхо отдаленного грома докатилось до покрытых инеем витрин. И внезапно громыхнуло прям над улочками, с такой чудовищной мощью, что половина жителей Аллеи Диагон подскочили с постелей. Впрочем, ненадолго, так как большинству скоро вставать на работу и пробуждение в предрассветную темень не входит в их планы.