— Я в курсе, смотрел отчёты. Значит, вы не можете мне сказать, сработает или нет?
— Нет, не могу. Но по моему субъективному мнению, должно сработать. Сейчас объясню. То, что сидит внутри бешеных, парализуется блокиратором любой модификации и не может оказывать на тело заражённого никакого воздействия. Не может даже самоликвидироваться. Впрочем, если действие блокиратора закончится и бешеный окажется возле тора и не сможет убежать, то возможна самоликвидация.
— Скажите, сколько времени Беллерофонт-два держит под своим контролем бешеных?
— Последняя модификация, больше двух недель. Точнее мы ввели блокиратор контрольной группе семнадцать дней назад и он до сих пор действует.
— Семнадцать дней, — послышался задумчивый голос руководителя штаба. — Я сделаю запрос, подождите минутку, — Шпагин отключился. Вскоре связь возобновилась. — Их вполне это устраивает. За какое время вы сможете сделать такое количество доз?
— Раньше, при всей производственной мощности смогли бы за сутки, даже быстрее. Но часть оборудования уже сняли и отправили в Ледовск, кстати, по вашему приказу. Осталась только дублирующая менее мощная линия. Ещё нам нужен холодец. Тот, что был в наличии, мы отправили в Ледовск, оставили совсем немного чтобы завершить начатые эксперименты. Можно будет задействовать старое оборудование, которое первым здесь устанавливали, но потом заменили на более новое. Если всё подключить и запустить, выдадим через сорок восемь часов плюс-минус три часа.
— Сколько вам понадобиться времени для установки и отладки вновь подключаемого оборудования?
— Полная смена, восемь часов.
— Сколько нужно желеобразной субстанции?
— Учитывая дозу в два миллилитра, в которой содержится двести миллиграмм желе, потребуется двадцать тысяч грамм вещества. У нас в наличии меньше восьмисот граммов.
— В ближайшее время отправим к вам борт.
— Можно дополнительно тысячу грамм на непредвиденные расходы.
— Вышлем два десятилитровых полных герметичных термоса с азотным хладагентом, плюс литровый баллон в изолирующей рубашке с углекислым газом.
— Будем ждать. Геннадий Юрьевич, скажите, для чего всё это? Не собираются ли наши военные задействовать заражённых в обороне возле торов?
— Всё засекречено, даже для нас. Я предполагаю, что так и есть. Недавно нам показали новую разработку, щиты, имеющие какие-то там внутренние структуры сопряжения. В общем, эти щиты могут снижать воздействующую на них гравитацию.
— Интересно, как эти изобретатели смогли проверить действие щитов? — удивлённо произнёс Дроздов. — Ведь мы не умеем управлять гравитационными волнами. Только измерять.
— Наверное уже научились. Там что-то связанно с квантовой физикой. На её уровне, может, что и смогли сделать и проверить. Скорее всего, заражённых будут использовать, как передвижные защитные поля, загораживая военных от действия гравитации.
— В штабе считают, что на нас будет гравитационная атака? — задал уточняющий вопрос Дмитрий Сергеевич.
— Не исключено. Очень интересную информацию им предоставил Левинсон, а он в свою очередь всё это узнал от своего реципиента. Исследования в области гравитации ведутся аж с шестидесятых годов прошлого столетия и умение владеть ею, не противоречит законам физики. Так что вполне возможно.
— Как же военные будут управлять такой массой зомбированных?
— Не знаю. Думаю, на каждого зомби закрепят гарнитуру. Давайте закруглятся. У меня ещё много срочных дел. До связи.
— До связи.
★ ★ ★
В этот же день в Ледовске иностранные граждане попросили у Хмурого, конечно через переводчицу Лею, достать им ёлку, завтра наступало Рождество и надо было отметить это дело. Хмурый с Люком пришли в квартиру к немцам и Чусов показал, где хранятся все новогодние украшения вместе с искусственной ёлкой.
— Это есть в каждой квартире, — сказал он Гансу через Скайуокера. — Вам ваш новый постоялец не рассказал.
— Он больше не с нами, — ответил Вилли. — Ушёл к техникам с того самолёта, на котором прилетел.
— Чего это вдруг?
— Языковой барьер, — ответил Ганс. — Зачем здесь искусственные ёлки, если рядом лес.