— Дети здесь же?
— Да. В отдельных палатах, — Андрей Юрьевич глянув на Скрипку, лицо которого начало приобретать серый оттенок, предложил пройти в свой кабинет.
Они вышли прикрыв за собой дверь. По дороге в офис следователь задал вопрос. — Почему они молчат? Им что, не больно?
— Больно и очень сильно. А кричать они не могут потому что их мышцы атрофированны. С их поражением внутренних органов мы не можем ввести обезболивающее, оно просто растечётся возле укола не добравшись до мозга.
— Но ведь есть методики прямого воздействия! — чуть ли не в отчаянии воскликнул следователь.
— Пожалуйста потише. Конечно же есть. Для этого нужны золотые электроды и трепанация черепа. У нас много больных, электродов в наличие всего четыре, этого хватит для двух пациентов, на всех явно не достаточно, а дополнительных электродов в таком количестве взять просто негде. Да и трепанацию в текучих костях сделать не получиться. Мы уже пробовали провести подобную операцию. Неудачно. Электроды вышли из мозга следом за черепной костью начавшей деформироваться и как бы стекать вниз. Кость, как пластиковый шарик от нагрева, стала текучей. Сейчас у пострадавших очень слабая дыхательная активность, из-за этого нет сил даже стонать. Когда их после инцидента доставили в гражданскую больницу, люди молчали и ни как не выявляли болевых ощущений, но через пару часов они начали ужасно кричать. Когда их доставили к нам, пострадавшие уже просто стонали. Сейчас практически все молчат. Стенки и полости их организмов растворяются, поэтому мы не можем подключить вентиляцию лёгких.
— А вы пробовали?
— Пытались. Сразу же появились разрывы в лёгких, и люди погибли в страшных мучениях захлебнувшись собственными жидкостями.
— Сколько всего пострадавших?
— Сейчас здесь находиться триста пять человек.
— Есть ли умершие?
— Да. Уже пятьдесят один. Каждый день умирают по несколько человек. Через три дня после инцидента умерло пять пожилых женщин. На следующий день уже пятнадцать, включая детей и стариков. И с каждым днём цифра увеличивается. Кстати, в квартирах ближайших домов, в которых находились люди, тоже много пострадавших. Но их поражения не сравнимы с этими. Они все под наблюдением. Констатируется слабость и головная боль, повышенная температура, давление. Отклонений сопоставимых с этими пока не выявлено.
— Похоже, что бетонные стены хоть какая-то преграда для этого излучения, — горько усмехнулся следователь.
— Бетон как раз отличная защита. Пострадали те, кто находился возле окон. Но стекла тоже сыграли роль щита, жаль что не сто процентную, — вздохнул заведующий.
Придя в офис Андрей Юрьевич из сейфа достал папку и положил её на стол, — Ознакомьтесь. Здесь медицинские отчёты об единственном выжившем, который не пострадал.
Сергей Иванович сел за стол и открыл папку. Напротив сел заведующий, заместитель остался стоять у двери облокотившись о стену и поглядывая в коридор. В папке было всего несколько листков. Скрипка быстренько пробежал по ним глазами откладывая в сторону. На бумагах он увидел краткий отчёт с места происшествия, комментарии к анализам и аппаратным исследованиям.
— Два дня назад нашему пациенту сделали полную магнитно-резонансную томографию, — сказал Владимиров, — Ни каких отклонений во внутренних органах не нашли, зато обнаружили два инородных тела. Одно за правым ухом в форме маленького цилиндрика длиной тридцать миллиметров и в диаметре четыре, второе под левой ключицей в виде тоненькой иголки со шляпкой как у гвоздя. При попытке извлечь их у обследуемого, его организм пошёл вразнос. Резко подскочило давление, участился пульс, поднялась температура. Тогда мы прекратили попытки удаления имплантов и сразу всё прекратилось. Трогать их не стали зашив места надрезов.
— Судя по комментариям к обследованиям ему ещё сделали МСКТ. Это что такое?
— Многослойная компьютерная томография. Вы обратили внимание на интересные моменты? Например, что на хрящах суставов находится дополнительный слой похожий на напыление.
— Обратил. Но как такое понимать?
— После попытки извлечения имплантов мы провели МСКТ чтобы обширнее и глубже изучить проблему. Выяснилось, что найденные в теле инородные предметы на своей поверхности имеют большое количество едва заметных волосков разной длины от трёх до двухсот миллиметров. Некоторые из них прикреплены к костям, другие уходят в мягкие ткани. Более детального обследования пока не проводилось. Так же нашли изменения в суставах. На суставных поверхностях, покрытых гиалиновым хрящом обнаружилось ещё одно покрытие. Мениски тоже изменены, они как бы дополнительно укреплены. Мы пришли к выводу, что это усиление суставов.
— Зачем усиливать мениски? — удивился Скрипка.
— Наш подопечный может спрыгнуть с семиметровой высоты без каких либо серьёзных травм и последствий. Так же исследовали глаза. Там совсем всё сложно. Глаза изменены структурно, имеют вторую внутреннюю линзу и ещё целый комплекс органических соединений не свойственных человеку. Обычный глаз обладает способностью воспринимать электромагнитное излучение в световом диапазоне длин волн и этим самым обеспечивает функцию зрения. В данном случае ресурсы глаз у пациента значительно шире. От возможности видеть в относительно кромешной темноте, например в туннеле, до чувствительности радиоволн. Мы ещё не проводили комплексных исследований, но уже понятно что всё это было создано искусственно.
— Кто мог такое сделать? Ваши предположения?
— Если бы год назад к нам попал этот человек, то мы бы решили, что это дело рук секретных лабораторий, хотя поверить в такое… Тем более учитывая кем он работал, а работал пациент слесарем по мелкому бытовому ремонту. Чинил механические части швейных машинок и других бытовых приборов. Но в свете сегодняшних событий связанных с появлением кругов в небе, я вполне допускаю мысль об инопланетном вмешательстве.
— Он сейчас здесь?
— Да, в отдельной вип-палате.
— Вип-палате? — удивился Сергей Иванович. — Для генералов что ли?
— Нет конечно, — усмехнулся Владимиров. — Ни какой вип-палаты у нас нет. Так на нашем жаргоне называют закрытый бокс терапии радиационного поражения с отдельным туалетом и душем. Сейчас в нём только один пациент.
— Можете проводить к нему? — поинтересовался следователь.
— Конечно, — кивнул Андрей Юрьевич вставая со стула и подойдя к сейфу. — Подождите секунду, я только возьму бумаги для согласия пациента на гипнотерапию. Сегодня утром принесли заполненные бланки, осталось только подписать.
Они прошли по коридору через всё отделение в конце которого находилась глухая дверь. Заведующий ключом открыл замок и знаком предложил следователю войти.
— Можно я зайду один, — попросил Скрипка.
Сопровождающие понимающе кивнули. Следователь вошёл в тамбур со второй дверью. Андрей Юрьевич закрыл за ним первую, тут же что-то щёлкнуло и вторая дверь приоткрылась, Сергей Иванович толкнул её. Перед ним оказалась просторная, полутёмная комната лишённая окон, в глубине которой на одной из кроватей, одетый в серую больничную пижаму, сидел сгорбившийся человек. Перед ним на стене висел телевизор и показывал какую-то передачу, скорее всего запись. Звук динамиков был приглушён. Человек поднял голову. — Я вам уже всё рассказал. Тот день я не помню. Пожалуйста, оставьте меня в покое, — тихо произнёс он.
Скрипка подошёл ближе. — Здравствуйте, — поприветствовал он пациента.
— Добрый день, — кивнул человек. — Вы кто? Раньше я вас здесь не видел.
— Меня зовут Скрипка Сергей Иванович. Можно присесть? — следователь указал на стул стоящий возле прикроватной тумбочки.
— Конечно, садитесь, — кивнул человек.
Сергей Иванович взял стул за спинку, поставил напротив пациента и сел. — Как вас зовут? — мягким голосом спросил он.
— Николай.
— Можно полностью?
— Кондратьев Николай Евгеньевич.
— Я назначен наблюдателем по вашему случаю. Я следователь отдела по аномальным явлениям одного разведывательного ведомства.
— Разве следователи занимаются таким? — удивился Кондратьев.
— Конечно, — кивнул Сергей Иванович.
— Я думал только криминалом, — слегка улыбнулся Николай.