— Если летят не все, то по моим прикидкам получается пять самолётов, — сказал Игнатьев. — Все равно много. Даже столько свободных машин лётного парка на данный момент у нас нет.
— И куда мы полетим? — поинтересовался вирусолог Виктор Николаевич Большаков.
— На самый ближайший аэродром, — серьёзным тоном ответил Дроздов.
— В Ледовск?! — воскликнула Людия Михайловна Гришина, руководитель токсикологической лаборатории.
— Да, — кивнул руководитель проекта.
— Так ведь это карантинная зона заражения! — удивлённо произнёс Большаков.
— Сейчас там относительно спокойно, — спокойно ответил ему Дмитрий Сергеевич. — Холодное время года замедлило заражённых, да и многие бешеные ушли из тех мест за беженцами. В Москву нас не пускают, есть вероятность прорыва зомби со стороны Европы и в других местах подходящих для посадки самолётов тоже пока неспокойно. Так что только Ледовск. Совсем скоро на связь выйдет следователь Скрипка, вот с ним и обсудим назревшие вопросы.
— Ледовск на связи, — прозвучал голос радиста из динамиков селектора стоящего на столе.
— Переключайте, — попросил Дроздов.
— Здравствуйте, — поприветствовал следователь присутстовавших.
— Здравствуйте, — ответил Дмитрий Сергеевич.
— Что-то случилось? — взволнованным голосом поинтересовался Скрипка.
— Почему сразу что-то случилось? — удивился Дроздов.
— Вышли на связь в неурочное время. Если бы это было связано с тором, мне бы мои люди уже сообщили. Значит что-то важное.
— Да. Москва нас переправляет к вам.
— К нам?! — засвистели динамики от возгласа следователя.
— К вам, к вам. Причём почти всех. А это пять самолётов, плюс один московского направления, и того шесть. Сможете столько принять.
— Мне надо переговорить с Хмурым. Подождёте несколько минут?
— Хорошо. Подождём. Конец связи.
Пока Сергей Иванович ходил за Хмурым собравшиеся продолжили обсуждение.
— Сколько у нас в наличии самолётов? — поинтересовался Дроздов у командира лётного отряда Старикова Юрия Николаевича.
— На данный момент пять и есть, — ответил Стариков. — Один из них нельзя трогать, он для экстренных случаев. Ещё заправщик Ил-78. Остаётся три пассажирских Ту-154.
— Может ещё пришлют борта, — с надеждой в голосе произнесла Лидия Михайловна.
— Может и пришлют, — ответил ей Юрий Николаевич. — Но пока наши диспетчеры молчат.
— Про отправляющиеся сюда рейсы никакой информации не поступало, — подтвердил старший диспетчер Иванов.
— Так что будем рассчитывать на то, что есть, — произнёс командир лётного отряда доставая из нагрудного кармана кителя блокнот. Он положил его перед собой, нервно открыл и начал что-то высчитывать быстро чиркая ручкой по бумаге.
— А как же оборудование? — поинтересовался вирусолог.
Стариков оторвался от вычислений. — Я здесь прикинул количество улетающих, — произнёс он. — Посадочных мест как раз хватит и ещё места останется, которое можно заполнить оборудованием. Самолеты будем заполнять пассажирами не полностью. Остальное пространство укомплектуем приборами. Так же можем задействовать Ил как транспортник. Скрипка как-то говорил, что у него с топливом аврал, так что предлагаю Ил использовать по прямому назначению как танкер, взять дополнительно топлива заполнив танки.
— А вдруг всё не поместиться, можно же будет направить самолёты из Ледовска обратно сюда, — внесла предложение Лидия Михайловна. — Сделать дополнительные рейсы.
— Не получится. Это полёт в один конец, — ответил Юрий Николаевич.
— Почему? — удивилась Гришина.
— По техническим причинам, — произнёс Стариков пряча блокнот обратно в карман. — Для подготовки самолёта к полёту в зимнее время требуются работы по очистке систем от льда специальными машинами. Из них проливают анти замерзающими составами подвижные узлы, которые находятся на крыльях и хвостовом оперении. Подготовка шасси, да много чего. Представляете, что будет если мы начнём проводить такие мероприятия на аэродроме, где неподалёку бродят зомби. Скорее всего по этой причине Скрипка не смог вылететь к нам сюда.
— Но ведь он нам сообщал, что у него не хватит топлива для перелёта, — возразил Дмитрий Сергеевич. — Про подготовку к полёту он ни чего не сказал.
— Возможно он не знал тогда о всех нюансах предполётной подготовки. Хотя я наверняка сказать не могу, что у них за аппарат. Ведь их Тушка не совсем Ту-154 в классическом понимании и возможно именно на их самолёте стоят супер секретные наработки позволяющие взлетать в морозное время без подготовки, — ответил Стариков.
— Так для чего же нам туда перегонять полный заправщик? — спросил Большаков. — Ведь воспользоваться горючим мы не сможем.
— Задел на будущее. Зима ведь не бесконечна, — ответил Юрий Николаевич. — Да и горючее может пригодиться не только для самолётов.
— Например, — не унимался вирусолог.
— Для бытовых нагревательных и осветительных приборов, — невозмутимо ответил Стариков. — В северных городах наверняка есть такие агрегаты.
Из динамиков селектора послышался голос Скрипки, — Приём. Вы на связи?
— Да. Мы не отключались, — ответил Дмитрий Сергеевич.
— Мы обсудили с Хмурым сколько самолётов сможем принять. Принять сможем всех. Аэродром большой, предназначен для стратегических бомбардировщиков. Только лететь вам придётся всем в одно время. Сейчас объясню почему. После посадки к самолёту из окрестностей придут заражённые и не исключено, что будут находиться возле него до нескольких дней. При попытке посадить другой самолёт на следующий день, бешеные могут помешать это сделать, выйдя скопом на взлётную полосу. Если несколько зомби попадёт под шасси садящегося самолёта, возможна авария или столкновение с другими самолётами. Поэтому скоординируйтесь, а мы подготовим полосу.
— Там же две полосы? — возразил Стариков.
В разговор вступил Хмурый. — Верно, две. Вторая сильно занесена снегом и под ним толстый слой наледи. Расчистить её быстро мы не сможем при всём желании. Специальный агрегат предназначенный для этого выработал почти всё топливо. Конечно можно заправить остатками из наших самолётов. Но слишком много шума он издаёт. Чтобы убрать такую массу замёрзшей воды понадобится, не один час. За это время на аэродром придёт очень много бешеных.
— А первая полоса? — поинтересовался Дроздов.
— Мы её уже чистили перед посадкой самолёта Скрипки. До этого была короткая оттепель и образовалась наледь. Её мы удалили. Сейчас там только выпавший недавно снег, который можно убрать без применения техники и сильного шума.
— Число наших самолётов уменьшилось. Их будет четыре, три Тушки и заправщик. Из Москвы полетит ещё один. И того пять, — сказал Дроздов.
— Заправщик? — переспросил Хмурый.
— Да.
— Пусть садится последним. Сейчас объясню почему. При посадке Ила первым, в случае аварии разлитое топливо из танков может загореться и вся полоса будет объята пламенем и другие самолёты не смогут сесть. Конечно есть риск того, что садящийся последним топливозаправщик потерпит аварию и тоже возникнет пожар. Но при таком раскладе будет возможность отогнать севшие воздушные судна по возможности дальше от очага пожара. И ещё немаловажный факт, после посадки трёх самолетов полоса станет более пригодной и разогретой для посадки тяжёлого судна.
— Хорошо. Так и сделаем, — ответил Дроздов.
— Скажите, когда вы вылетаете? — спросил Скрипка.
— Надо связаться с Москвой и решить вопрос, когда они к вам вышлют свой самолёт. Скоординируемся по времени и вам сообщим, — ответил Дмитрий Сергеевич.
— Хорошо. Будем ждать. До связи.
— До связи, — произнёс Дроздов и отключил селектор. — Начнём собираться? — сказал он оглядывая присутствовавших.
— С чего начнём? — поинтересовался Виктор.
— Сначала составим список тех, кто точно летит, — ответил Дмитрий Сергеевич. — А это все прилетевшие с нашим научным центром, шелтеровцы и спасённые из Сосновогорска. Обязательно полетят скорпионы.
— Почему мы не можем остаться здесь? — возразил командир отряда. — Мы бы могли помочь своими знаниями в техническом плане, а молодых, из числа остающихся военных, отправить в Ледовск.