— Двенадцать лет?! — выпрямилась Деби. — Реджи…
— Я люблю тебя, — просто сказал он, — и не хотел никакой другой.
Слезы затуманили ей глаза, и, притянув ее к себе, Реджи тихо проговорил:
— Деби, ты мне так и не сказала…
— Что? — вопросительно взглянула на него Деби.
— О своих чувствах. То, что произошло между нами, это лишь короткое путешествие в прошлое и первый шаг в будущее. Ты хочешь разделить его со мной?
Дебора изумленно уставилась на него. Никогда, даже в своих фантазиях, она не видела Реджи таким: колеблющимся, неуверенным, уязвимым. Сердце ее наполнилось радостью.
— Я люблю тебя, Реджи, — искренне сказала она. — Мне казалось, что это чувство умерло, и я никогда бы не вернулась в Вермонт-хаус, если бы думала иначе. Но где-то в глубине души все же оставалась слабая надежда… Когда я снова увидела тебя, то сразу же поняла, что старые чувства никуда не исчезли, и теперь я люблю тебя уже не как восторженный подросток, а как зрелая женщина.
— Моя женщина, — воскликнул Реджи, теснее прижимая ее к себе и страстно целуя.
Деби рассмеялась. Теперь она знала, какая огромная пропасть лежит между ее юношескими фантазиями и реальностью.
— И что тут смешного? — спросил Реджи, отпустив ее.
Когда она рассказала ему, он улыбнулся.
— Я так и думал. Но если ты хочешь еще раз убедиться…
Учитывая расторгнутую помолвку с Мирандой, Дебора и Реджинальд отказались от пышного торжества и решили тихо обвенчаться три-четыре месяца спустя.
— Вероятно, местные кумушки немного посплетничают, — предупредил он ее, — но, думаю, мы это переживем. Миранда никогда не пользовалась здесь особой любовью.
— Наверное, в городке подумают, что ты женился на мне с горя, — сказала Деби.
Но Реджи с усмешкой покачал головой.
— Боюсь, многие догадывались о моих истинных чувствах к тебе.
Они сообщили Полли и Джин о своем решении пожениться в тот же вечер за ужином. Открыв бутылку шампанского, Реджи объявил девочкам о предстоящем событии.
— Ну, что я тебе говорила! — с ликующим видом повернулась к сестре Полли. — Они были по уши влюблены друг в друга, поэтому Деби тогда и сбежала. Я знала, что если мы заманим ее сюда, то свадьбы не миновать.
Деби смотрела на кузину, разинув рот от изумления, а Реджи только покачал головой и сказал:
— Временами ты меня просто пугаешь, Полли.
— Как тебе это в голову пришло? — немного придя в себя, поинтересовалась Дебора.
— Сама не знаю. Просто Реджи всякий раз отводил взгляд, когда я спрашивала о тебе… а когда ты приехала, я увидела, как ты на него смотришь. И все встало на свои места, это же проще простого. — Полли задумчиво повертела в руках бокал и спросила: — Реджи, когда у вас родятся дети, кем они нам будут приходиться? Надеюсь, это будут девочки, а то я мальчишек терпеть не могу.
Глядя поверх ее головки на Деби, Реджи сказал:
— Придет время, и ты их полюбишь, малышка. И тогда я им не позавидую.
Три месяца спустя Реджи и Деби тихо поженились в местной церкви. Глядя, как Полли в костюме подружки невесты кокетливо смотрит на сына одного из его знакомых, не сводящего с нее глаз, Реджи тихо спросил у молодой жены:
— А супруга викария хорошо подумала, предложив позаботиться о наших сестрицах, пока мы будем в отъезде? Нет-нет, не говори ей ничего. Не дай бог, она передумает! — торопливо добавил он, когда Деби оглянулась в поисках миссис Хадсон. — Я ждал тебя двенадцать лет, и больше не выдержу ни дня.
Эпилог
Через год у Деборы родился сын. Его назвали Арчибальдом, в честь деда. Все обитатели Вермонт-хаус с удовольствием нянчили малыша, и Полли почему-то уже не вспоминала о том, что ненавидит мальчишек.
Она очень повзрослела и похорошела, а Джин, глядя на старшую сестру, старалась во всем подражать ей. Дебора терпеливо обучала их премудростям домашнего хозяйства, а оставаясь одна, молилась о том, чтобы судьба кузин сложилась счастливо, и обе девушки встретили мужчин, хотя бы немного похожих на ее собственного мужа.
Реджинальд уже забыл о полученной когда-то травме и даже не прихрамывал. Он с удовольствием занимался верховой ездой, играл в теннис, плавал и нередко совершал далекие пешие прогулки, забирая с собой малыша Арчи и обеих сестер, чтобы дать жене возможность спокойно поработать.
Дебора продолжала иллюстрировать книги, и в ее рисунках появилось нечто такое, что привлекало все больше авторов. Ева, ее лондонская подруга, однажды побывав в Вермонт-хаус, была так очарована старинным поместьем, что решила приезжать сюда как можно чаще. Она увлеченно делала карьеру, но не забывала и о Деби, поставляя той заказчиков, и никогда не упускала возможности лично сопровождать их.