Теперь Креш окружил их своим внутренним оком, и их внутренний мир открылся ему более полно. Многое оставалось неясным. Но он смог получить от них изображение мирной, неприхотливой жизни, приближенной к природе.
Насколько он понял, они не были человекоподобными: они не испытывали желания каким-либо образом расти и расширяться, к чему-то стремиться, чего-то достигать. Они хотели владеть лишь своим крошечным потоком. Хотя в своем роде их разумы обладали силой. Они осознавали свое существование, что само по себе ставило их намного выше других диких животных. Они осознавали прошлое и будущее. У них были традиции. У них была история.
И размах этой истории был удивительным. Кэвианди знали о древности мира, об огромной изогнутой дуге времени, которая предшествовала живым существам Новой Весны. Они чувствовали давление исчезнувших эпох, последовательность утраченных эр. Они знали, какие были короли и императоры и кем они сменялись; знали о том, как зарождались, процветали, гибли и подвергались забвению великие расы. Они понижали, что это были дни мира, который перестрадал, трансформировался, состарился, но теперь снова омолодился.
Самое интересное, что они знали о Продолжительной Зиме. Она отчетливо запечатлелась в их душах. Их разумы воссоздали образы потемневшего неба, когда тяжелые мертвые звезды подняли облака пыли и копоти, снега, града — образ бремени Ледового покрова на Земле. Они показали Крешу мелькавших ободранных оставшихся в живых во время первых катаклизмов существ, которые пересекали земную поверхность в поисках безопасных мест: кэвианди, джиков, даже самих представителей Нации, которые направлялись р коконам, где должны были переждать бесконечные эры холода.
Креша уже давно волновал вопрос, какие из диких животных, собранных в его саду, пережили Продолжительную Зиму. Как им, абсолютно незащищенным, это удалось? Разумеется, многие виды погибли вместе с Великим Миром. С возвращением тепла на Земле должно было быть новое сотворение. Он считал, что, наверное, лучи вновь появляющегося солнца породили на оттаявшей почве новые существа, или, что было скорее всего, это боги трансформировали прежние, способные противостоять морозам существа в новых животных Весны. Это было дело рук Джиссо.
Но кэвианди были такими же древними, как и сама Нация.
Их история хранилась в сознании этой пары, словно была врожденной и передавалась вместе с кровью от матери к ребенку. Холодные ветры, продувавшие города Великого Мира, — благородные рептилеподобные синеглазые, приготовившиеся достойно встретить свой конец, — хрупкие вегетарианцы, увядшие при первых порывах ветра, — бледные, безволосые и загадочные люди, мелькавшие время от времени, спокойно продвигавшиеся среди нараставшего хаоса…
И кэвианди, адаптировавшиеся, спрятавшиеся в неглубоких туннелях, время от времени выбиравшиеся для того, чтобы пробить лед, покрывавший ручьи, где они рыбачили…
Креш с удивлением осознал, что эти животные могли пережить Продолжительную Зиму на снаружи, незащищенными, в то время как представители Нации прятались в пещерах. И теперь, дожив до Новой Весны, на них вдруг стали охотиться, убивать и жарить те, которые в конце концов выбрались из своих убежищ… или отлавливать и помещать в загоны, чтобы там изучать их…
Но они все равно не держали зла ни на него, ни на ему подобных. Наверное, это поражало больше всего.
Креш открылся им, насколько это было возможно. Он хотел, чтобы они увидели, прочли его душу и поняли, что там не было никаких дурных помыслов. Он пытался заставить их понять, что он поместил их сюда не для того, чтобы причинить какой-либо вред, а потому, что хотел добраться до их душ, что было недоступно в дикой среде. Он сказал им — они могут получить свободу как только пожелают — даже прямо в этот день, — теперь он узнал то, что надеялся узнать.
Но они остались к этому безразличны. У них был свой быстрый прохладный ручей, свои уютные норы, изобилие рыбы. Они были довольны этим местом. Действительно, от жизни им требовалось не так уж много. Несмотря на то, что у них были имена. Они знали историю мира. Какими они были удивительными, какими простыми и в то же время сложными.
Теперь они, похоже, потеряли к нему всякий интерес. Или они устали, поэтому Креш почувствовал уменьшение их энергии и понял, что больше не может поддерживать контакт. Его разум окутал туман.
Он хотел узнать от них еще многое. Но с этим следовало подождать. Начало было достаточно плодотворным. И он прекратил контакт.