Молот Вулкана.
Нарушенное время Марса.
Помутнение. Первый роман Д., напечатанный у нас, начинается с программного обличения наркомании как социального недуга. Потом автор представляет торговцев наркотиками как некую единую всепроникающую организацию. Бороться с ней вроде бы невозможно, поскольку большинство склонно по тем или иным причинам предпочесть мир иллюзий истинному миру. Но есть обходной путь, дающий надежду на победу. Писатель не знал о грядущем СПИДе, но читатель вправе подумать, что ему все было известно задолго до открытия болезни — настолько отчетливо выписаны будни наркотусовки, ведущие к метафизическим откровениям и ужасным последствиям. Впрочем, финальное многоточие более чем уместно: пусть люди думают, спасаться или нет. Очень страшная, по-настоящему современная и в то же время глубокая, философская книга.
Предпоследняя истина. Пожалуй, самый запутанный роман Д. Конечно же, он посвящен проблеме истинной реальности. Заглавие очень точно отражает в данном случае позицию автора, а сюжет настолько сбивает читателя с толку, что каждый волен истолковать его по-своему. Но плохой перевод, слишком слабый для такого романа, мешает гораздо больше, чем можно подумать.
Пришедший из неизвестности (др. — Доктор Футурити, Нетелепортируемый человек). Не роман в привычном понимании слова, а скорее первая половина некоего сочинения неопределенного жанра. Наиболее сходное с Ван Вогтом произведение Д.: огромное количество сюжетных наворотов, мессианство, тайное вмешательство в законы пространства и времени… И оборотная сторона — логика, правдоподобие, стиль — все принесено в жертву действию и нескольким весьма смутно выраженным идеям, которые автору чем-то дороги. Читается с огромным интересом: что же выкинет автор на следующей странице? Тем не менее — одно из худших сочинений Д.: то, что удалось предшественнику, с последователем сыграло дурную шутку.
С пушкой в кармане (др. — Доктор Бладмани). Еще одна антиутопия, обманчиво простая даже для подготовленных фанатов. Ядерная война, уничтожившая цивилизацию, следует за катастрофой, вызванной ошибкой заглавного персонажа. Автор предоставляет читателям решать — повинен ли Блутгельд в произошедшем или его вина — лишь порождение измученного разума? Впрочем, человечество выкарабкается, научится жить с бомбой в кармане, точнее, после нее. Нотки черного юмора явственно проглядывают в изображении предпринимателей будущего; некоторые сцены прямо напоминают Воннегута. Богатство литературных подтекстов вообще очаровывает, хотя и не спасает книгу до конца. Похоже, все свои романы Д. начинал писать в депрессии — от хронического безденежья, от потока халтуры, от увеличения доз стимуляторов, наконец… Только постепенно, нагоняя объем под воздействием химических препаратов, писатель возвращался в свой мир, появлялся оптимизм, вера в людей… Если принять эту предпосылку, хэппи-энд не покажется надуманным. Вообще — очень сильная и умная книга, хотя обилие персонажей сбивает с толку. Но какой роман о катастрофе обходится одной сюжетной линией?
Свихнувшееся время (др. — Распалась связь времен). Типичный для Д. роман, перекликающийся с новым фильмом Питера Уира Шоу Трумэна. Точно так же герой обнаруживает, что маленький городок, в котором он живет — всего лишь декорация, разработанная для него и его дара. Умопомрачительная история, захватывающая и смешная одновременно. Потрясающая глубина, достигнутая автором при таком накале страстей и событий, должна стать предметом изучения. Я прочитал роман совсем недавно, но был им настолько очарован, что пока книгу со стола не убрал…
Симулакрон. Роман напоминает по стилистике Человека в Высоком замке — несколько параллельных историй разворачиваются в Америке близкого будущего. Однако в этой книге нет оригинального мистицизма. Д. занимают прежде всего общественные и политические проблемы. Оригинальная (на основе матриархата) организация будущей антиутопии разбирается достаточно подробно и иронично. Конечно, не обходится и без психологических обертонов. Чего стоит законодательное запрещение психоанализа и замена его химиотерапией! А еще — контроль над будущим, колонизация Марса и андроиды-симулакроны, производимые сразу несколькими конкурирующими компаниями. Скучать читателю не придется: в этом лабиринте все взаимосвязано и одинаково важно. Обратить внимание следует также и на автореминисценции — Мори Фрауэнциммер, например, появлялся и в Кукле по имени Жизнь. Определенная вторичность и отсутствие серьезной философской концепции в значительной мере снижают ценность этого романа, но поклонникам писателя он настоятельно рекомендуется.