Павана. Одна из наиболее любопытных альтернативных историй об Англии 20 века, в которой царит инквизиция, а техническому прогрессу путь надежно прегражден после вторжения испанской Армады. Книга Р. представляется мне стилистическим шедевром. Он обошел всех своих учителей, начиная с Балларда, и создал уникальный мир, пронизанный мифами и поэзией. В мироздании по Р. многовато ностальгии, но многим именно это придется по вкусу. В конце концов миром правят неведомые и невидимые силы, связующие самые разные предметы и явления в единую и нерушимую цепь — как фигуры в старинном танце — паване. Каждая из новелл об альтернативной Англии незабываема, но впечатление они производят цельное. Недаром фэны простили автору и нестандартную форму, и пристрастие к печальным концовкам — книга стала весьма и весьма популярной. Р. не только сотворил атмосферу; в эпилоге ему удалось (несколько поверхностно, на мой взгляд) добавить оптимизма к своей картине. Человечество получит все скрытые знания, когда… Выводы, может, и прямолинейные, но куда как жизнеутверждающие. Увы, вся эта красота устремлена в прошлое, книгу переполняет упоение средневековьем, носящее несколько двусмысленный характер. Если вы этого не заметите — прекрасно. Да и у меня на полке Павана простоит еще долго…
Канарейки Боултера. Оригинальная юмористическая фантазия на тему полтергейста. Р. нашел любопытное научное объяснение этому феномену. Те, кто любят истории о духах в их классическом виде, могут быть разочарованы обилием НФ терминологии. Лично мне не слишком понравилось, поскольку старомодная фабула и модернизированные навороты не очень-то сочетаются.
Силверберг, Роберт
Об этом авторе написано ну очень много, поэтому я выскажу лишь свою точку зрения, не вдаваясь в подробности. Романы 50-х гг. выглядят ныне наивно и поверхностно, поэтому большинством из них можно и пренебречь (хотя значительная их часть переведена у нас). Книги 60-70-х — добротная литература, в которой множество разнообразных проблем необъяснимым образом переплетаются. За малым исключением мне эти многочисленные сочинения не кажутся значительным вкладом в НВ. Это мягкая НФ, в меру гуманистическая, в меру научная, но не содержащая революционных элементов. Тем ярче на таком фоне выступают исключения — блистательные, глубокие и пронзительные романы, достойные звания классики НВ. Увы, в 80-х исключений больше не было — новые книги С., начиная с Маджипура, представляют собой готовые бестселлеры, запрограммированные на популярность, а не на художественные открытия. В России большая часть переводов С. вышла в серии омнибусов серии Элита, отличавшейся отменной полиграфией и странным подбором текстов. Впрочем, стиль переводов по большей части неплох. Большая часть прочих изданий состоит из самиздата ужасного качества.
Бездна. Один из типичных опусов С. образца 90-х годов. На сей раз основой книги стала глобальная катастрофа — затопление поверхности земли. Если вы можете представить что-то среднее между фильмом Водный мир и романом Нивена и Пурнеля Молот Люцифера — по-моему, это оно и есть. Сужу на основании нескольких фрагментов: целиком не читал и желания не испытываю.
Вверх по линии. Среди многообразия книг о путешествиях во времени эта выделяется несомненно. Вроде бы никаких новаций: путешествия в историческое прошлое, туристическая служба и патруль, предотвращающий временные парадоксы. Только замечательный анархический юмор (С. очень смело затрагивает и расовые, и культурные проблемы) и преобладающий интерес к сексуальной стороне жизни создают совершенно особое настроение. Да и сюжет избран еще тот: соблазнение героем своих предков женского пола. Читается замечательно, но кажется чересчур циничным и не по делу экстравагантным.
Ворнан-19 (др. — Маски времени). Удивительная, шокирующая и исключительно интересная книга. Даже в потоке НВ она выделяется ниспровергательством и откровенными эпизодами. Автор издевательски обнажает декадентское общество будущего — церковь, государство, психологию, культуру. Но только этим, конечно, дело не ограничивается. Роман повествует о пришествии на Землю человека из будущего — мессии, со всеми последствиями — от создания оргиастического культа до разочарования пришельца в тех, кого он собирался спасти. Сексуальные эпизоды исключительно многочисленны, но дело не в них. С. пишет о пире во время чумы; его книга — эпитафия земной цивилизации, и в этом качестве роману, пожалуй, нет равных.