Бег с черной королевой.
Бегство к звездам. Довольно топорно сработанный боевик при внимательном прочтении обнаруживает зародыши всех тем, занимавших писателя позднее. Жизнью одного наркомана обитатели земной колонии решили пожертвовать, чтобы спасти себя и родную планету от приближающейся звездной армады. Но они не осознавали, на что может толкнуть человека страх… Финал несколько пафосен, но все равно здорово — в 50-е гг. так писали об антигероях очень немногие.
Боль одиночества. Э. назвал в предисловии этот рассказ одним из лучших и наиболее личных. С первым я согласиться не могу: мазохистское самолюбование писателя просто раздражает. Э. смакует подробности собственного развода и сексуальной жизни тщательно и эгоистично, а ведь особого интереса сам предмет не вызывает.
В землях опустелых. Красиво и поэтично обыгрывается тема смерти и преодоления одиночества — на сей раз для человека и марсианина. К сожалению, снять крайности антропоцентризма Э. не удалось. То, что получилось, очень здорово, хотя от настоящей волны далековато.
Валери: быль. Автор и герой этого очерка у меня не вызывает особого сочувствия. Слишком уж жестоко он судит слабый пол вообще и свою шикарную героиню в частности. Мог бы из этой были выкачать что-то посерьезнее, а не просто изливать на читателя свои финансовые проблемы.
Василиск. Пострадавший солдат обретает сверхъестественные способности, которые и реализует во зло, а не во благо. Сильный и лишенный явной назидательности рассказ многое теряет из-за неудачных метафизических параллелей. Конечно, гораздо легче свалить все на некое Существо, сняв ответственность с персонажей. Но столь последовательно этим приемом пользуются только неумелые рассказчики.
Видение. На первый взгляд — история о пересадке органов в бесчеловечном будущем, а на самом деле трогательная притча о существе, которому дано не просто видеть, а прозревать все и вся. Оптимистичный и сильный финал, несмотря на некоторые нестыковки, впечатляет.
Визг побитой собаки. У городов — свои божества. Все они жестоки и требуют жертвоприношений и поклонения. Разочарование в цивилизации не должно, по-моему, переходить в страхе перед оной. Со злом надлежит бороться. А автор рассказа, похоже, этого делать не собирается.
Вино простояло слишком долго, воспоминания выветрились. Галактический Сбор Благозвучий — такая не слишком интересная идея лежит в основе рассказа. Но гораздо больше Э. занимает другое — смерть Вселенной и возможность ее возрождения. Описания достаточно традиционны, но напрягший воображение читатель будет вознагражден довольно глубокими впечатлениями. Главное — не принимать мнение автора чересчур близко к сердцу. Это же только мнение…
Вместе с маленьким народцем. За гениального рассказчика все произведения пишут гремлины. Эта не слишком оригинальная идея (сколько разных духов уже вселялось в пишущие машинки?) послужила основой забавного (но не более) сочинения.
Все пташки возвращаются на насест. Ну сколько же можно! Не жалеть таких кобелей надо, а… Извините, сорвался. Я могу понять ощущения героя, но постоянно возвращаться к этой сомнительной трагедии — увольте. Да, за все содеянное зло в конце концов воздастся. Но ради этой здравой мысли можно что-нибудь поизящнее прочитать.
Второй глаз Полифема. Опять женщины, сменяющие друг друга в жизни (и постели) героя. И опять личная трагедия — трагедия обыденности и никчемности. Финальные эпизоды несколько примирили меня с существованием этого необязательного сочинения (хотя фантастика здесь — даже не прием, а так — дополнительный штрих), но только примирили…
Время Глаза. Не очень приятный, почти реалистический рассказ о двух обитателях психиатрической лечебницы, которые могли бы быть счастливы вместе, если бы ненависть, царящая в мире, исчезла из их сердец. Но увы — печальный финал не заставляет себя долго ждать.