Конни чуть не задохнулась от негодования.
— Адам — слуга Божий, — отрезала она. — Он уважает таинство брака и никогда не сделает ничего против своей совести.
— Ты хочешь сказать, что он ханжа, — заключил он. — Либо научилась лгать лучше, чем умела когда-то.
— Вовсе он не ханжа! — обиделась Конни. — Просто Адам очень добропорядочный человек, вот и все. — Она гордо выпрямилась. — Может быть, тебе этого не понять. Я ведь не знаю, как часто ты мне лгал.
— Я тебе не лгал никогда, — огрызнулся Говард. — Однако согласись, такие люди встречаются нечасто.
— Знаю, — ответила Конни, довольная тем, что он наконец признал это. — В отличие от некоторых своих коллег, он искренне верит в то, что проповедует.
— Прямо образчик святости, — все так же насмешливо заметил Говард. — И что же он проповедует? Ты ведь наверняка ходишь в церковь.
— Конечно. — Конни помедлила. — Мне кажется, он верит в силу молитвы, в то, что все возможно… Надо только иметь веру.
— Даже отобрать жену у другого человека, — с издевкой в голосе заметил Говард. — Прости, если я не сразу поверил в возможность подобной добродетели.
Но Конни не попалась на эту удочку. Было очевидно, что он не верит ни единому ее слову, так что лучше бы им поговорить о чем-нибудь другом. Например, о том, как жил сам Говард все эти годы. Возможно, тогда он перестанет смотреть на нее как на предательницу.
Она отвернулась, но его образ по-прежнему стоял перед ее мысленным взором. Бледность, не скрываемая даже темным загаром, предавала Говарду какой-то зловещий вид. Может быть, когда его волосы отрастут, он вновь будет выглядеть привычно, но пока Конни никак не могла отделаться от чувства некоторого страха.
— Так, значит, вчерашняя встреча вовсе не была романтическим свиданием? — спросил наконец Говард, с явным наслаждением раздавливая пальцами банку из-под сока.
Интересно, не представлял ли он на месте банки голову Адама?
— Нет, — решительно ответила Конни, предательски покраснев. — Я же тебе сказала, мы с Адамом друзья, только и всего.
— И ты думаешь, что я этим удовлетворюсь? — спросил он хриплым голосом, бросая банку на стол и угрожающе наклоняясь вперед. — Послушай, Конни, я хочу знать, насколько близка ты с этим подонком. И прежде чем продолжать толковать мне о его святости, признайся, когда ты в последний раз с ним спала!
Конни открыла было рот, собираясь сказать, что никогда не была с Адамом в постели, но выражение лица Говарда и осознание собственной беззащитности удержали ее от этого. Хорошо еще, что их разделял этот кофейный столик. К тому же, черт побери, какое право имеет он задавать подобные вопросы?! Да, он был ее мужем… некоторое время. Но последние четыре года она вынуждена была заботиться о себе сама.
— Ты же не ожидаешь, что я отвечу на этот вопрос, — вместо всего этого сказала она, не обращая внимания на исказившую лицо Говарда гримасу боли. — Жаль, что тебе пришлось узнать об Адаме так… внезапно. Я собиралась сказать тебе о нем сама… но как-то не представилось случая.
— И когда же ты хотела это сделать? — спросил он, нервно сжимая и разжимая руки. — Мне казалось, что я тебя знаю, Конни, но теперь начинаю и этом сомневаться. Какие еще тайны ты от меня скрываешь?
— Никаких! — возмущенно воскликнула она. — Мне нечего скрывать.
— А мне есть что? — спросил Говард с горьким юмором. — Бога ради, неужели ты считаешь, что я не имею права знать, кто спит с моей женой?
— Ты говоришь это так, будто у меня целая толпа любовников, — горячо запротестовала она.
— А откуда я могу знать, что это не так? Из твоих слов? — настойчиво спросил он. — Если ты, конечно, собираешься сообщить мне об этом…
— Не собираюсь, — резко возразила Конни. — перестань расставлять мне ловушки. Мои… отношения с Адамом тебя совершенно не касаются.
— Так, значит, они существуют, ваши отношения?
— Отношения, которые у меня были с Адамом, — поправилась она. — Послушай, ты меня совсем сбил с толку, я уже забыла, что хотела сказать…
— Похоже, только так и можно узнать от тебя правду, — сухо заметил Говард.
— Можешь думать обо мне, что хочешь! — взорвалась Конни. — Я не обязана оправдываться перед тобой.
— Так, значит, у тебя с ним все кончено?
— Да, — согласилась она, удивляясь тому, как легко отказывается от человека, в любви к которому признавалась только вчера. — А теперь… может быть, поговорим о чем-нибудь другом? Например, как тебе удалось попасть сюда? Странно, что родители отпустили тебя одного.