— Теперь ты принадлежишь только мне. Раздевайся!
Глава 4
Я невольно свожу руки на груди. До этого мы занимались искрометным сексом, но сейчас Даниил кажется мне чужим. Иронично, что сегодня мы вроде как стали ближе. Теперь мы муж и жена.
Оборачиваюсь к нему и вижу в глазах Даниила только похоть. Мне вспоминаются слова того самого гостя со свадьбы, что отправился за мной в туалет: «Девочка для секса». Ему просто нравится трахаться со мной и знать, что во мне кроме него никто не бывает.
Он только что об этом позаботился. Женился на мне. Попробовал бы он посадить под замок свою бывшую, звезду инстаграма!
Мы останавливаемся друг напротив друга. Я смотрю мужу в глаза. Внутри холодеет от осознания того, что я продалась с потрохами шикарному богатому мужчине, моему боссу, стала его наложницей. Горечи добавляет и то, что я толком не понимала правды. Была очарована образом принца как распоследняя наивная школьница.
— Раздевайся, — повторяет Даниил настойчивей. — Исполнишь супружеский долг.
Раз уж я так вляпалась, остается только смириться. Чем больше сопротивляешься в такие моменты, тем, как ни странно, больней. Я помню по прошлым отношениям.
Мне казалось, эти будут совсем другими. Я грустно улыбаюсь себе — уж видимо таким как я не отпущено настоящего счастья. Прекрасная сказка, которую я себе надумала под Новый Год, лежит осколками елочных игрушек у ног.
Я смотрю в глаза мужу. Так кто ты все-таки такой?
Даниил хватается за мое декольте и рвет дорогую ткань в стороны.
— Сколько будешь стоять так?
Я вспоминаю слова бывшего парня: «наивная дура». Что ж, он был прав.
Даниил продолжает рвать платье, потому что ему лень возиться со шнуровкой на спине. А я слышала, что некоторые годами хранят одежду, в которой выходили замуж.
Я прислоняю руку к лицу. Впрочем, мой бывший говорил, что я никогда не стану ничьей женой.
Я подчиняюсь Даниилу. Я назвала его мужем сегодня утром, значит, он имеет право на то чтобы взять меня. И тут я неожиданно испытываю гордость: бывший сказал, что Даниил будет использовать меня как подстилку. Поиграется и бросит. Я смотрю как на моем пальце поблескивает кольцо.
Муж заканчивает с платьем и когда белая кружевная ткань опадает на пол, он валит меня на обеденный стол и сдирает белье. Даниил даже не заботится о том, чтобы до конца снять с меня трусики, я чувствую, что они все еще болтаются в районе голеней. Все-таки я, наверное, хорошая шлюха. Плохих замуж не берут.
Муж разводит мне ноги и входит в меня одним сильным толчком. Я выгибаюсь, потому что была практически сухой. Он трахает меня так, что под нами скрипит мебель. Я бьюсь бедрами о край стола. Даниил придавил меня сверху словно жертву, я понимаю, что мне не выскользнуть из-под него, хотя сейчас очень этого хочется.
Я раскидываю в стороны руки и хватаюсь за края мебели так, чтобы хоть немного сгладить сильные толчки, пытаюсь выровнять попу, но мне все равно больно. Я немного приподнимаю голову. Моя голая грудь скользит на лакированной столешнице, я слышу тяжелые дыхание Даниила, которое больше напоминает рык.
Прикусываю губы, чтобы не заскулить. Зачем я поступила с собой так? Добровольно отрезала себя от всех, кому было не наплевать на меня и отдалась мужчине, которого практически не знаю.
Я этот момент я чувствую как он останавливается, по моим бедрам течет горячая сперма. Я выпускаю столешницу. Слава богу, Даниил удовлетворил похоть, я могу пойти в душ и просто смыть с себя это все.
Хочу хоть ненадолго от него скрыться. После нашего секса мне больно, кажется, он специально добивался этого. Он делает со мной именно то, что хотел бы делать с Аней.
Даниил слезает с меня, и я с облегчением приподнимаюсь на руках. Мне кажется, меня плохо держат ноги. В прошлый раз я чувствовала себя так от страсти, сейчас от его жестокости.
Но только я отрываюсь от стола, Даниил обхватывает мою голую грудь руками. Сжимает соски так, что я вздрагиваю и выпрямляюсь как натянутая струна.
— Пожалуйста, — вырывается у меня.
Я хочу в душ, отдохнуть от него и от свадьбы. Но Даниил сжимает меня сильнее.
— Не так быстро, Алин, — он продолжает стискивать меня.
Даниил не может не чувствовать того, как я дрожу. И я понимаю, что просить насильника остановиться — приносить ему еще больше радости.
Его рука касается моей промежности, но я рада, что он хотя бы выпустил одну мою грудь.
— Я не хочу…
— Ты будешь послушной. Мы так договаривались.
Он снова кидает меня на стол и наваливается сверху. Я всхлипываю. Ничего не могу с собой сделать, когда он проникает в меня пальцами, я пытаюсь отползти.