Антуражные и великолепные красотки Лин и Лан. — помогают мне со шнуровкой перчаток. Одна торопливо протирает мне пот (я разогревался), другая — достает капу и аккуратно вкладывает ее мне в рот.
— Кента! — говорит Лан, наклоняясь ко мне, чтобы было слышно и повышая голос, перекрикивая шум, который доносится из зала: — я слышала, что ты и Косум… встречались на проекте!
— И я слышала — серьезно кивает Лин и они вдвоем переглядываются. Я мотаю головой и мычу, потому что с капой во рту очень трудно отрицать очевинную ложь, клевету и поклеп.
— Тогда! — говорит Лан: — у нас с сестрой будет просьба! — и она, склоняется в поклоне и протягивает мне небольшой красный конверт. Ее сестра также склоняется в почтительном поклоне.
— ….? — вопросительно гляжу на конверт. Даже если бы я захотел его взять — я бы не смог. У меня на руках перчатки, у меня нет карманов в шортах… или есть? Оказывается — есть. Заметив мое затруднение Лан расстегивает молнию на кармане шорт и просовывает красный конверт туда. Что это? Талисман? Интересно, они верят в такие вот штуки на поле боя? Все-таки клановые предрассудки…
— У нас умер дедушка Чин! — говорит мне в ухо Лан: — Мы его очень любим! Пожалуйста передай ему это письмо и наилучшие пожелания!
— И от меня тоже! — добавляет Лин: — скажи, что у нас все хорошо и мы не опозорим честь нашего рода!
— ..?! — изумление достигает своего предела, я выплевываю капу в перчатку и задаю вопросы.
— О чем это вы? — спрашиваю я: — При чем тут ваш дедушка?
— Ну… это же очевидно — говорит Лан и снова бросает взгляд на Лин. Лин — пожимает плечами, мол сама и объясняй.
— Э… ну слухи дошли, что ты и Косум… что ты и она… в общем что вы там в душевой… — подбирает слова Лан: — и…
— Ой, да чего ты тут! Трахались вы с нашей Белоснежкой прямо в душевой! Об этом все знают! — рубит сплеча Лин: — Вот.
— Неправда — отрицаю я: — не было. Ложь, клевета и поклеп завистников.
— Правда-неправда это уже без разницы. — говорит Лин: — Тут главное, что Сомчай в это верит. Потому как Белоснежка ему сказала.
— Ох ты… — говорю я и светлый образ Косум с ее ослепительной улыбкой теряет в моих глазах добрую десятку пунктов рейтинга. Зря я с ней в душевой… стоп, а у меня был выбор? Какой? Отбиваться от нее? Не уверен, что отбился бы. И все равно — уже поздно думать об этом. Время принимать последствия своих решений, или как в данном случае — пассивного непринятия решения вовремя.
— И раз уж Сомчай все равно знает — передай это дедушке Чину! — Лан указывает глазами на карман в шортах, куда она положила конверт: — Там письмо и бумажные деньги. И фотографии, которые мы сделали на прошлый Новый Год. Он обожал семейные праздники!
— Но как я… — и тут до меня, тормозного доходит. Клановые предрассудки, да.
— Если ты вдруг умрешь — добавляет Лан для меня тупого: — потому как Сомчай и так злой обычно, а уж сейчас и вовсе. Нам очень жаль.
— Нам будет тебя очень-очень жаль — кивает Лин: — ты хороший парень. Кстати, а можешь дедушке соврать, что ты мой жених? Ему приятно будет!
— Лин! Нельзя врать мертвым предкам! И Кенту-куна нельзя заставлять врать сразу после смерти! Какая у него там репутация будет?
— Да какая разница! Мы можем с ним быстро тут пожениться, тогда и врать не придется! — закатывает глаза Лин: — Кента, я тебе нравлюсь? А ты мне тоже! Все, считай мы жених и невеста. Было бы больше времени, я бы… а вот! — и она с размаху целует меня в губы. Ее губы на вкус — словно спелая малина. Я успеваю подумать, что я своей смертью не умру точно, у этих девушек целая семья за ними, клановые мстители какие-нибудь… блюстители девственности юных наследницы, что там еще? Полиция Нравов?