— Клуб Экзорцизма? Ты пригласила девушек из моей старой школы?
— Не я. Твоя Натсуми. Она довольно приятное приобретение, хотя… чего и ожидать от Мистера Джея, как не привлечения самых ценных кадров. Ее аналитика на уровне ведущих экспертов своих отраслей, а ограниченность жизненного срока ввиду болезни — делает ее целеустремленной и бесстрашной. Браво, puddin’, с ней ты в десятку попал. И… — Бьянка ерзает на кресле, полы халата раздвигаются на ее коленках еще дальше и я отчетливо вижу, что кое-кто тут продолжает обходиться без нижнего белья.
— Она продолжает отрицать сексуальное влечение к тебе, но это лишь на поверхности. С учетом обстоятельств, а также того, что я — твоя девушка — ее наверняка это заботит. Думаю, рано или поздно она сама подойдет к тебе с аргументом вроде «я все равно умираю, давай сделаем это разок». Потому что она знает, что ты против такого аргумента возражения не найдешь.
— Ты слишком хорошо обо мне думаешь — хмыкаю я: — мне достаточно «давай сделаем это» и все. Другие аргументы и не нужны. Мне всегда нравилась Натсуми. И как-то раз я даже видел ее без одежды.
— И если бы я была обычная девушка — я бы тебе устроила сцену ревности. Но я выше этого, потому что цели и задачи, стоящие перед нами — больше нас двоих. Нам нужны сторонники, а лучше сторонников чем твои фанатки и мой Красный Лотос — не найти. К сожалению, я не могу привлекать своих фанатов сексом… в теории могу конечно, но в отношении девушек у нас в стране сознание устроено так, что занявшись сексом со своими фанатами — я их довольно быстро потеряю. Дразнить, ходить по грани — да. Секс — нет. В твоем случае наоборот… привязка может идти через секс… и эта вот — Бьянка снова гладит Шизуку по волосам: — тому подтверждение.
— Она не сотрется, часом? Может отпустишь ее домой? — предлагаю я: — у нее скоро мозоли там будут…
— Мозоли на слизистой не натираются. Кроме того, я пользуюсь кремами и смазками. Плюс современные материалы гипоаллергенные и мягкие… ничего с ней не будет. Пока у нее фокус с насилия на мазохизм и гиперсексуальность не перейдет — никаких каникул. Оргазм за оргазмом — так я и проломлю стену прежних установок и возможно даже залечу старую травму. Ты знаешь, что с ней произошло в детстве и почему у нее опекун из полиции?
— Нет — признаюсь я.
— То-то же. А твоя Натсуми знает. — поднимает палец Бьянка: — и знала. Документы сегодня принесет.
— Откуда она знает все? — хмурюсь я: — Она же школьница. Я понимаю, у тебя влияние и связи, но она…
— Мой отец никогда не хвалил меня — задумчиво говорит Бьянка: — он считал, что так и положено — отличные оценки по всем предметам, отличное поведение и конечно же вся эта чайная церемония и махание мечом, стрельба из лука, конный спорт — я умела все. Но он никогда не хвалил меня. Он говорил, что всегда можно сделать лучше. И что если хвалить за незначительные успехи, то можно избаловать ребенка. Мне так хотелось, чтобы он обратил на меня внимание… хоть раз в жизни… наверное потому я и ушла из университета. Но… поверишь ли ты, если я скажу, что он так и не позвонил мне ни разу после этого? Просто вычеркнул меня из своей жизни, как будто меня и не было никогда. Представляешь?
— У тебя строгий отец. Ни разу не позвонить своей дочери… в течении скольких… трех лет?
— Я изучила психологию и динамику взаимоотношений между отцами и дочерями, я прошла курсы психотерапии и сама написала монографию. И думаю, что на этот момент — я избавилась от тени отца надо мной… а Натсуми… Натсуми все еще хочет быть похожей на своего отца, вот только времени у нее не так много. Если бы у нее было время — она бы поступила в Институт Правосудия, она бы устроилась в коан тёсатё, или как его называют — в Public Security Investigative Agency, она бы прогрызла свой путь снизу, как ее отец… но у нее нет времени. Поэтому она с нами. Не потому, что она хочет с тобой переспать… вернее — не только потому. — вздыхает Бьянка: — а когда так мало времени, то человек перестает быть сыщиком и становится линчевателем. А кто лучший линчеватель в округе? Я гляжу прямо на него. Завтра тебя будет ждать большой сюрприз. И потому я не отпущу Тень сегодня домой, потому что завтра она будет нам нужна. Она должна знать.