— Жалеешь ее. Сёрфинг этот выпилишь…
— Ты… не хочешь, чтобы я дарил? — осторожно спросил Димка.
— Ой, глупости! Конечно, подари! Я еще лучше нарисую тебе.
— А почему… — внимательно посмотрев на Алену, спросил Димка, — ты стала какая-то… — Он не смог подыскать нужного слова.
Алена поводила пальцем по гладкой лавочке, на свою толстую косу с лентой посмотрела.
— Хочешь погулять? — спросила она.
— А может, в футбол?..
— Ну как хочешь. — Алена грустно вздохнула.
— Нет, тогда пойдем, — сказал Димка. — Чего-нибудь покажешь.
— Школу могу. Детский сад, четыре года туда ходила, с малышовой группы… Дальше немного пойдем…
Они заперли дом, калитку и отправились.
Школу Димка и раньше видел, но издали. А теперь вошли внутрь. Коридор светлый, широкий. Жалко, что закрыт физкультурный зал. Алена сказала, что зал замечательный. Шефы с завода помогали строить. В таком зале можно проводить любые соревнования. Говорят: соответствует международным стандартам. «Международные стандарты» внушили Димке особое уважение.
Что ж, хорошо. Ведь с первого сентября ему, наверно, придется в эту школу ходить. Жалко будет прощаться со старой школой. Да еще Марина там остается… Но что поделаешь — не на другой планете, можно в любой день поехать.
— Ого, какую отгрохали! — выйдя на улицу и оглядывая высокое здание школы, сказал Димка. — А кругом — почти деревня.
— Через несколько лет тут большие дома построят, — без радости сообщила Алена. — И наш дом, наверно, снесут.
Метрах в двухстах за школой, огороженный веселым, желтым заборчиком, стоял красный двухэтажный кирпичный дом — детский сад. Хорошо тут было — деревья, цветы, лужок. Малышня бегала по траве, с визгом подбрасывала большой, полосатый мяч. А на палубе корабля суетилась шумная команда.
У Алены снова запечалились глаза.
— Мой второй дом. Утром мама приводила меня сюда. А вечером забирала. Каждый день…
Алена избегала разговоров о своей маме. Хотя и четыре года прошло, как не стало ее, но ей было больно говорить о ней…
— Идем, — почувствовав состояние Алены, сказал Димка и взял ее за руку.
Из садика вдруг послышалось:
— Алена, Алена!.. — К воротцам широким шагом направлялась очень высокая и худая женщина, в халате и квадратных очках. — Здравствуй, Аленушка! А это кто же с тобой?
— Мой брат, Дима.
— А, — закивала та, — слышала, слышала… Аленушка, не передашь отцу, чтоб зашел в свободную минуту? Очень нам нужен.
— Хорошо, Серафима Ильинична.
— Как живете-то?
— Очень хорошо.
— Не забудь, передай отцу. Что сама-то не заходишь?
— Зайду, Серафима Ильинична. Обязательно…
— Ну и рост! — удивился Димка, оглядываясь на уходившую женщину. — Как у нас в цехе — баскетболист Дима. Тоже могла бы играть в команде.
— Дима, да ей на пенсию скоро. Серафима Ильинична — заведующая, а раньше воспитательницей была. Такая ласковая. Я ее тоже очень люблю… А сейчас, Дима… — неожиданно сказала Алена. — Сейчас мы подойдем вон к тому дому… Видишь, балкончик на втором этаже? В цветах.
— Ну и что?
— Ничего. Посидим на бревнышке.
— А зачем?
— Ноги устали.
— Поглядите на нее какая старушка! — засмеялся Димка.
— Ты можешь посидеть пять минут?.. Мне очень нужно.
— Так бы сразу и сказала. — Димка подошел к старой, потрескавшейся колоде, присел на горячее, нагретое солнцем дерево.
Он смотрел по сторонам, щурился. Поймал на колоде зеленую муху, послушал, как жужжит в кулаке, и отпустил на волю.
Алена эти пять минут просидела молча. И не меньше пяти раз вздохнула. А потом, поглядев на балкон с цветами, сказала:
— Тут Володя Савин из нашего класса живет. Понял? Да? И вот ему, Дима, как раз нравится, что я заплетаю одну косу. Понял? А не две. Зимой мы ходили с ним на каток. И в кино два раза.
— А где сейчас Володя?
— В туристический лагерь уехал. И еще не вернулся.
— А когда вернется?
— Через три дня.
— Вот через три дня и придем сюда, — рассудительно сказал Димка.
— Нет, тогда уже не придем.
— Смешно!
— Абсолютно не смешно. Мы поругались. И очень принципиально.
— Из-за чего поругались?
— Ну, Дима, тебе все расскажи! И я думаю, что мы уже никогда больше не пойдем с ним в кино.
Когти
Рано или поздно это должно было случиться. Все шло к тому. Еще когда в первый раз Димка увидел рыжего с обглоданным батоном, уже тогда он ему — ужас как не понравился! А чего стоил рассказ Алены, как этот недоумок убил кошку, повесил на забор дяди Володиного дома и хохотал, будто ненормальный!