Лерку как прорвало:
– Ба, так это ее привидение в доме том ходит, всех гоняет, камни кидает, да?!
– Кто его знает? Неупокоена душа утопленницы-то, вот и бродит, наверно, до сих пор, – вытирая слезы, ответила Анна Петровна.
К вечеру, строго-настрого пообещав бабушке, что даже на километр не приблизятся к страшному дому Пелагеи, а будут просто гулять, Аришка, Лерка и Родька собрали всю свою аппаратуру и пошли в засаду.
Для засады был выбран широкий куст напротив дома с уже темно-зелеными распустившимися листочками. Девчонки установили штатив с камерой, приготовились и стали ждать появления привидения. А Родька включил радиометрический прибор и решил пошагать рядом с домом, проверить, какое магнитное поле он покажет.
Насыщенный тяжелый день сказался на Аришке с Леркой, и они безостановочно зевали и дремали в своем укрытии. Так хотелось спать, что уже даже привидение Пелагеи казалось не таким интересным.
Совсем рядом послышался громкий удар и над ухом Лерки пролетел прибор ее брата, ударился в стоявшее за кустом дерево и разлетелся на части. Девчонки быстро пригнулись к земле. К ним в укрытие сломя голову мчался Тимофеев, а ему в голову летел рой камней, кусков земли и щепок. Как каскадер, Родька нырнул в куст и лег на землю рядом с Аришкой и Леркой. И вовремя. Камни свалили штатив и разбили его новенькую, подаренную на новый год, камеру, вдребезги. Все стихло.
Осторожно поднявшись с земли, ребята огляделись вокруг. Стояла тишина, кое-где в домах горел свет, мерцало озерцо вдалеке. Как будто ничего и не было. Кроме разбитой аппаратуры. Операция «Осада хижина» провалилась, едва начавшись.
– Да, – констатировала Лерка, – лучше нам сейчас собрать это все и убраться отсюда. И больше ничего не делать. Хорошо, что сами живы остались. Права бабушка, не надо с нечистью шутить.
Друзья молча отряхнулись, боясь каждого шороха, собрали в мешок обломки прибора и камеры и отправились восвояси.
В воскресенье вечером Аришка вернулась домой крайне мрачная и вымотанная. Родители ушли в кино, а домовой был у нее в комнате, распечатывал какие-то конверты, видимо, ответы на приглашения к празднику пришли. Сам он был в своем новеньком льняном кафтане, готовился к выходу.
– Сейчас убегаю, вернусь к утру. Еще за Лукерьей надо зайти и все. Ух, повеселимся! Паня с Гранькой из березового сока лимонада наделали, Лушенька напекла, я ведущий, Епифан на подхвате, гости едут – красота! – трещал безостановочно Захарыч и вдруг заметил состояние своей хозяйки.
– Ты чего какая помятая? В городе лучше, чем на природе? Да не может быть! – весело спросил он Аришку.
Она тяжело вздохнула и все рассказала домовому. Все свои приключения, пелагеину историю и слежку за привидением.
– Так что, мы до сих пор не поняли, что же это за нечисть такая живет в этом доме и всех тумаками встречает. Мы на камеру не сняли его, одни вопросы остались. Видно, оно просто само по себе злющее, привидение несчастной утопленницы, – подвела итоги Аришка.
Захарыч покачал головой и улыбнулся:
– Значит, Мартыныч до сих пор барагозит. Никак не угомонится за столько лет. Что с ним делать? Не знааю…
– Какой еще Мартыныч?! Ты вообще слушал, что я говорила, или тебе твои кикиморы в уши тины болотной напихали?! Битый час твержу тебе – привидение утонувшей девушки это, – злилась Арина на Трифона.
Захарыч закатил глаза и махнул рукой:
– Да нет там никакого привидения утопленного! А всего лишь домовой одичавший и обозленный на весь свет. Терентий Мартыныч его зовут. Видишь, вон опять вернул приглашение на праздник назад, еще и смял его, паразит такой! Который год не приходит, а у нас такие майские праздники… – Трифон опять принял мечтательный тон.
– Как домовой?! Разве домовые так себя ведут? – поразилась Аришка.
– Конечно! Они еще и не такие коленца выкидывают! Это тебе повезло, что я такой душка заботливый, – покривлялся Трифон.