Слезы градом полились из глаз, и плакала бы долго, если бы не назойливый голос в голове, пытавшийся меня успокоить.
«Селена, прекрати, все будет хорошо, и с мамой все хорошо, вспомни, что ты ей написала перед тем, как уйти поплавать?»
А написала я ей полную чушь.
«Мама, меня завербовали органы; они, конечно же, будут все отрицать. Меня перебрасывают за границу, связи со мной не будет. Как получится, выйду на связь. Люблю тебя».
Почему написала именно так? Мой дедушка служил во время войны в НКВД, и после войны, уже в мирное время, он исчез. Потом, когда было можно, рассказывал, что его отправили ловить сбежавшего особо опасного преступника. Подробностей, конечно же, никто не знал, но то, что он долго отсутствовал, знали все. Почему бы и меня, внучку такого деда, не завербовать? Я считала, что моя наглая ложь во благо.
Успокоившись и наплескавшись вдоволь, пришлось все же выйти из нежных водных объятий, желудок требовал пищи, и я чувствовала восхитительные ароматы, доносящиеся из гостиной.
- Все уже остывает, Селена, я едва сдержался, чтобы не пообедать без вас. — За небольшим столом в кресле сидел правитель. — Вы очаровательны в этой пижаме, - с хитрой усмешкой сказал он. - И прическа вам подходит; тут все женщины ходят с длинными волосами, да и мужчины тоже, совсем немногие стригутся. Чем длиннее волосы, тем более сильный маг. Ошибочное заявление, скажу вам, поэтому мои сыновья не придерживаются навязанной моде.
Правитель, не вставая, отодвинул кресло и пригласил меня сесть.
- Сила мысли — великая сила. – Ответил мне на удивленный взгляд.
- Я думала, тут магия не действует.
- У меня такие же потоки силы, как и у вас.
Только сейчас заметила, что одежда у правителя чёрная с вкраплениями серебра.
- Да, не вся моя магия лунная, мне она течёт лишь маленьким ручейком. А у вас, Селена, она сравнима с горной рекой, такая же непредсказуемая. И бедные ваши недруги, на головы которых вы посылаете гром и молнии.
- Грома не было, только молния, — мило улыбнувшись, постаралась скрыть проступивший румянец.
- Не любите театральные постановки? – во взгляде правителя читалось любопытство.
- Не особо, предпочитаю смотреть фильмы. Почему таких, как я, называют низшими? — сорвался вопрос.
- Потому что приходят они в основном из низших порталов, а силу получают не малую — парадокс жизни, так сказать, и элементарная зависть людская. Хоть как-то себя возвысить над силой, пришедшей из-за грани. Ваш мир, Селена, захламлен, вы губите свою планету. Ваши потоки силы забиты до такой степени, что перестаете чувствовать даже малейшую опасность. И с прибытием сюда вы поначалу ох, как уязвимы. Драконы и академия загубленных душ для того там и находятся. Они вылавливают слабых и неокрепших, будущих сильных магов.
- Правитель, а скажите мне…
Он меня перебил.
- В приватной беседе можете называть меня Даяр, в другое время — повелитель. Кушайте, Селена, морская рыба восхитительна, у меня самые лучшие повара, обладающие поварской магией. И попробуйте белое вино, оно раскрывается в сочетании с рыбой.
Рыба таяла во рту, а вино было действительно сказочно вкусным, это ни в какое сравнение не шло с теми винами, которые я пробовала ранее.
- Спасибо повару, предайте мое восхищение.
- И все? Больше никому восхищение свое не хотите передать?
- Вы о чем?
- Хм, жаль… Конечно, передам, хотя вы можете сделать это сами. – Он повысил голос. — Милая, можешь зайти, тебя хотят поблагодарить.
Дверь беззвучно распахнулась. Вид вошедшей девушки меня поразил: она была в ошейнике. Дорогом, красивом, но ошейнике. Руки ее были скованны цепями, по щекам струились слезы, в глазах читалась мольба, но сама не вымолвила ни словечка. Губы прокусила до крови, но молчала. Хоть и одета была в простое холщовое платье, было видно, что особа из благородного рода. За что с ней так?
- Жаль ее, правда? – спросил у меня правитель, смотря на девушку холодно.
- Что с ней? Почему она в оковах?
- Измена, – тускло ответил Даяр. – А я измены не прощаю. Прощай, дорогая! – взмах руки и ее поглотило синее пламя.
Стояла тут, момент — и ее уже нет. Обед был испорчен, аппетит моментально пропал, зато появилось множество вопросов. Но ком в горле не давал произнести ни звука. А правитель, как ни в чем не бывало, спросил:
- Что же вы не едите, Селена?
- К чему этот театр? - не своим голосом спросила я.
- К тому, что вы теперь моя подданная, нравится вам это или нет. И живёте во дворце, моем дворце, и впредь попрошу появляться на людях в допустимых одеждах. Вы и так достаточно громко объявили о себе. Вам, может, глубоко все равно на приличия, мне же — нет. Я правитель, и два моих сына собираются на балу просить вашей руки. Я не говорю, что вы должны дать согласие, но хотя бы достойно откажите, а не посылайте в бездну.