В кабинете Райн застал картину, разом заставившую его позабыть и о вчерашней прогулке на гору, и о тренировке. На столе лежали его чертежи фермы, залитые ярко-розовой краской мерзкого поросячьего оттенка.
— Твою мать! — демон кинулся к столу и в ужасе подхватил свою работу. Краска еще не засохла, а потому потекла ему на руки и на штаны, а также накапала на пол. — Какая тварь это сделала?!
— Чего ты?.. Ох, зараза! — на вопль Райна в кабинет поспешили Астари с Торстеном. Демон уже понимал, кто сделал подобную гадость. Кроме Лайзин некому больше. Астари в кабинет еще не заходила, да и вообще кому было дело до его работы?
— Дай-ка, парень, — гном забрал залитые краской листы и печально вздохнул, тоже испачкавшись в поросячье-розовом. — Не думал я, что она на такое способна… А ведь как заливала — проект сделала, ферма как картинка… Я и отпустил с чистым сердцем в столицу. Решил, что ты ей помогал, больно уж стиль похожий…
— Погодите, я ей не помогал вовсе, — Райн удивленно взглянул на Торстена. Астари зарылась в сумку и достала большую пачку влажных салфеток шиммитского производства.
— Вот, вытритесь…
— Говоришь, не помогал? А кто же ей сделал водорослевую ферму? — прищурился гном.
— Прошу меня простить, но это я занимался проектом водорослевой фермы, а она должна была сделать моллюсковую, — твердо стоял на своем Райн. И взял салфетку, чтоб оттереть руки, пока краска окончательно не засохла. На штаны и на стол он набросил очищающее заклинание. Но как быть с проектом, демон не знал, поскольку заклинание очистит абсолютно все и оставит чистый белый лист бумаги. И они так и не узнают правды — что за путаница произошла с проектами.
— Вот чертовка! — гном нервно похлопал себя по карманам и достал трубку. — Не возражаете?
Райн отрицательно мотнул головой, а Астари просто открыла окно, решив, что шеф вправе курить где угодно, но и она вправе дышать свежим воздухом.
— Моя паранойя меня не раз уже спасала, — Райн оттер руки, вымыл их под краном, высушил и достал из барсетки сложенные вчетверо листы. — Вы будете ругаться, Торстен, но я беру работу на дом. Черновики, конечно… Но с их помощью можно быстро восстановить проект.
— Да чего там, многие берут, хоть я и запрещаю. А теперь придется подумать насчет запретов, кое-какие стоит пересмотреть, — гном пыхнул в воздух серое колечко дыма и надолго задумался.
Астари забрала салфетки, достала еще одну и принялась оттирать оставшееся на полу пятнышко краски, которое не заметил Райн. Демон вздохнул и поднял ее за руку.
— Вставай, я дочищу. Но теперь интересно, что же тут за бумаги? — он кивнул на залитый краской лист. — Если она хотела спереть мой проект, то почему просто не взяла со стола? Зачем было устраивать этот цирк с краской да еще и такой мерзкой?
— Может быть, это даже не твой проект, — Астари кивнула на мокрые листы. — Может, это ее проект. Она сперла твой и оставила свои каракули. Теперь ты все заново переделаешь, а она будет выступать на конкурсе с твоей работой. Ты все хорошо сделал, значит, у нее есть шанс пробиться в первые ряды, а то и стать победителем.
— А это, кстати, мысль, — гном вздохнул и достал амулет связи — небольшой желтый шарик на цепочке. — Я сейчас попробую связаться с одним хорошим реставратором, может быть, он сможет что-то сделать с этими бумагами, и мы узнаем, что там на самом деле.
Торстен вышел, оставив после себя шлейф дыма и запах крепкого табака. Астари чихнула и замахала руками, будто бы это могло помочь избавиться от запаха.
— Что думаешь по этому поводу? — Райн кивнул на листы, сложенные на краю стола. Трогать их он не хотел, но и работать как-то нужно.
— Думаю, что она сучка, — вздохнула Астари. Демон приподнял бровь, впервые услышав от ведьмы ругательство. Раньше та говорила намного более сдержанно. — Я все понимаю. Когда она хотела тебя трахнуть, это было понятно. Когда она соблазняла других архитекторов, чтобы они сделали за нее работу, это тоже было понятно. Не дали боги мозгов, так хоть телом воспользуется. Когда она бесилась и шеф ей давал больше привилегий, это тоже можно было понять. Тишина и спокойствие в конторе стоят больше, чем часы ее бесполезного сидения в столовой. Но чтобы вот так… Я не понимаю, — ведьмочка развела руками и взглянула на Райна.
— Наверное, это такая месть, — демон сложил руки на груди и прошелся туда-сюда по кабинету, глядя в пол. Пожалуй, все же оскорбленная женщина — зло. А женщина, которой отказали в интиме — зло еще большее. И ведь никто подумать не мог, что она додумается до такого. — Помнишь, я говорил, что у меня вещи местами поменялись? Наверное, это Лайзин искала, где я храню проект.
— Может быть, — Астари прислушалась к громкому голосу Торстена, доносящемуся с первого этажа и даже через закрытую дверь. Гном громко ругался и говорил: «Срочно», а раз срочно, значит, еще не все потеряно.
— Как думаешь, восстановят? — Райн кивнул на бумаги.
— Не знаю, я не маг, — Астари покосилась на розовые страницы. — Я бы лично выкинула. Толку от них. А даже если и восстановят, ты думаешь, там твой проект? Скорее там каляки Лайзин. Зачем они тебе?
— Да хотя бы чтоб убедиться в твоей правоте, — Райн подвинул стул и повернулся к окну. Кажется, теперь он понимал, почему ведьма любила туда все время выглядывать. За окном кипела жизнь — шли, ехали, летели и телепортировались разумные. Кто-то выгуливал собак и ящериц, кто-то спешил на работу, кто-то возвращался усталым с работы, кто-то был выходной и неспешно прогуливался на улице, рассматривая растущие на деревьях плоды и цветы у поздних сортов. Все это казалось таким далеким от их глупых проблем. И все проблемы казались настолько несущественными, если сравнивать их с чем-то большим.
Райн решил заканчивать с медитацией и вернулся к работе. Достал чистые листы, разложил по столу черновики и только теперь вспомнил, что по привычке принес ведьме обед.
— Извини, забыл о еде. Тут это… бутеры мои, а салаты Сарта. Попробуешь, что тебе больше понравится, — он достал из барсетки сверток с бутербродами и небольшой контейнер на несколько отделов с салатами.
— Он теперь тоже будет меня кормить? — спросила Астари, аналогично доставая квадратную коробку с пирогом. — А я приготовить не успела, поэтому купила вот… медовый пирог называется, — она прочитала название и подчеркнула ногтем нарисованную пчелу.
— Он… ну как бы тебе сказать… тоже чувствует за тебя ответственность.
— Эльфы вообще все ответственные, — пожала плечами девушка, вынимая из стола чертежи.
— Хочешь сказать, что я безответственный? — ухмыльнулся Райн.
— Нет, ты тоже ответственный, но эльфы… они гиперответственные, — ведьма помолчала, подбирая слова. — Ариксель такой же. Постоянно о чем-то переживает. О таких вещах, о которых другие даже не думают.
— И как тебе он? Нравится? — не смог удержаться от вопроса демон.
— Как сказать. Он спокойный, — ведьмочка подняла на него взгляд и задумчиво продолжила: — Он не давит силой и авторитетом. И нормально воспринимает мои… особенности. Не говорит, что я слабая или что-то в этом духе.
Райну оставалось только вздохнуть. Он был прав — светлый эльф для нее лучшая партия, чем он сам. Более спокойный, более опытный в общении с капризными эльфийками, более стабильный в настроении и эмоциях. Он не взорвется от малейшего заскока ведьмы. И самое основное — Астари не бесит Арикселя так, как бесила поначалу его самого. Смешно и печально. Демон куснул карандаш и вернулся к работе, оставив ведьму хрупать зеленью салатов.
Торстен вызвал его после обеда, когда Райн почти полностью перерисовал наружный вид водорослевой фермы. Демон решил, что лучше уж заново все сделает, чем понадеется на сохранность бумаг. Он отыскал какую-то коробку из-под чистых листов и брезгливо бросил в нее испачканный проект. Проклятая краска засохла и пошла трещинами. Теперь если ее попытаться отодрать, то вместе с ней порвется и бумага…