— Так никто никого не убивал же, — улыбнулась жрица. — Вон он, Рикель, бегает себе, — она махнула рукой в сторону послушника, замотавшегося в свою белую тогу и ловившего насмешки от двух таких же девчонок. — А это была добровольная живая жертва.
— И в чем смысл? — спросил сумеречный, глядя на красного как рак полукровку, стоящего рядом со смеющимися девчонками. Послушницы, видимо, прошлись по его мужским способностям, раз богиня отказалась от такой жертвы.
— В эксперименте, — жрица села рядом, явно никуда не торопясь. — Когда я была… в другом мире, в общем, там боги никогда не отказывались от подобного. И если кто-то из пожертвовавших собой возвращался, то был весьма немногословен. Уж не знаю, что с ними там делали, но ничего хорошего. Зато боги плодородия никогда не отказывались от подобных жертв. И использовали их для собственного удовлетворения.
— То есть вы усомнились в своей богине? — удивился Райн. — Вы поставили над нею опыт, желая узнать, не заберет ли она этого паренька?
— А что такого? Никто не пострадал, это раз, — она загнула палец. — Наш опыт подтвердил опыт наших более продвинутых паладинов в столице, это два, и наш опыт показал нам, что наша богиня не станет издеваться над послушниками, если что-то случится и они будут вынуждены попросить забрать их отсюда с помощью алтаря, это три. То есть никаких чертогов боли и прочего, — она поморщилась как от зубной боли.
— Вы усомнились в боге и до сих пор живы, — пробормотал Райн и потер виски, пытаясь уложить в голове всю сумятицу сегодняшнего дня. — Вам просто несказанно повезло.
— Я до последнего переживала за своих ребят, — Гвиэлла покачала головой. — Вам не понять. Вы не знаете, каково это, когда божество требует у тебя самое дороге за какой-то пустяк. Ему ничего не стоит, а он…
— А вы, я так посмотрю, знавали не одно божество? — прищурился Сарт, решивший узнать побольше.
— Можно и так сказать. Я была послушницей у одного бога… не плодородия, но тоже ничего хорошего. И меня зарезали на алтаре, как только царь потребовал принести жертву во имя будущей войны. Якобы ему приснился сон, где Коштарис требовал в жертву именно обучающихся ремеслу жриц.
Она непроизвольно коснулась груди. Райн понял — там должен был быть большой шрам, в аккурат напротив сердца. Но его нет на новом здоровом теле жрицы. И это заставляет ее сомневаться в реальности происходящего. Как и всех их вместе взятых.
— А потом я очнулась где-то… не знаю, где это, но лучше туда не попадать. Там была куча каких-то странных существ, которые что-то со мной делали. И таки вылечили же… Я искала ответы на свои вопросы и нашла их в этом храме. Так я стала послушницей. А потом и настоятельницей, поскольку дела у меня всегда в порядке, храм ухожен, ребята все сыты и здоровы, и в школу я помогала отбирать лучших учителей.
— Может быть> и мы найдем ответы на свои вопросы именно здесь? — спросил Райн, взглянув на алтарь. На него пара жрецов торжественно выставляли пухлые пирожные с кремом.
— Можете спросить, — улыбнулась жрица.
— Вы сможете узнать, кто именно нас… ммм… воскресил?
— Сложный вопрос. Боги часто работают вместе. Им так проще и легче. Поэтому нельзя сказать, что вас воскресил кто-то один, — Гвиэлла наморщила лоб. — Тем более вы здесь уже давно, печать смерти уже развеялась…
— А если постараться? — попросил Райн.
— Ну если постараться, то его вытащил бог войны, — она указала на Сарта. — Я помню его в клинике, мы туда ходили помогать, когда он натащил множество раненых после боя. Точнее, умерших на поле боя. Они запомнили свои раны, и потому когда их души прошли барьер, то воплотились в израненные тела…
— Я ничего такого не помню, — покачал головой эльф. — Очнулся уже здоровым в клинике, да так и прижился с помощью общины.
— Немудрено, в тебе было много дырок от стрел, — жрица вздохнула и ненадолго задумалась. — Кроме тебя были еще эльфы, но они пожелали жить в других мирах.
— Сородичи из моего клана? — обрадованно выдохнул Сарт.
— Не могу сказать. Тогда вы все были забинтованы по самые пятки, в целебной мази и в коконах из заклинаний. Регенераторы работали денно и нощно. Целители бегали над вашей партией… И нас вызвали в помощь. Принести-отнести, инструмент подать, силой подпитать… Вот если кого в глаза увижу, то узнаю, а так, увы, ничем помочь не могу. Поспрашивай на Кэрлэне, на Синтэле, там спокойнее, чем здесь. Больше эльфов, меньше демонов и людей. Зато много шиммитов и гномов. Там более… старомодно-магические миры. А эльфы, как ты знаешь, любят покой и стабильность.
— Спасибо за подсказку, — Сарт нервно дернул ухом. Райн успокаивающе положил руку ему на плечо.
— А я? — спросил он, глядя на жрицу. — Меня вытащили не так давно. Чуть больше трех месяцев назад.
— Все может быть, — она улыбнулась одними уголками губ. — На тот момент я уже была настоятельницей и не могла бросать храм, но о больших партиях спасенных тогда не было никаких новостей. И помощи медикам не потребовалось.
— Ты бы хотел найти кого-то из своих? — тихо спросил Сарт, повернувшись к демону.
— Наоборот, я хотел бы быть как можно дальше от них, — вздохнул он. — А вы не могли бы спросить богиню насчет… не помнит ли она кого из нас случайно?
— Да она нас по именам запомнить не может, — горько усмехнулась Гвиэлла. — Вечно путает, а то и вовсе без имен старается. Сам же видел… Неужто думаешь, что она запомнит тысячи всех тех, кого они там спасали?
— Надеяться никогда не поздно, — Райн состроил благодушную гримасу, хотя хотелось куда-то сбежать. Он смотрел на алтарь, на котором стояли нетронутые пирожные, и думал о том, что что-то не сходится…
— А скажите, почему нас не придавило силой, когда она… ну, пришла? — наконец спросил он. — К нам вот приходила Шиэс, проверяла проект один на работе, так нас слегка пришибло. Не сильно, но ощущалось.
— Не знаю, никого никогда силой не давило, — жрица задумалась, на ее лбу залегли тонкие вертикальные складочки. — Никогда такого не было, чтоб кому-то плохо тут стало. Раз был случай, когда нас всех почему-то отрезало от связи с богиней, но мы все равно могли пользоваться ее силой. Мы связывались с другими храмами и со столицей, у них было то же самое. Потом все восстановилось. А потом боги объявили, что поставили щиты вокруг миров, чтобы никакая пакость не приключилась. Говорят, паладины из города Риксон, который находится на юго-востоке от нас, обнаружили какую-то заразу, исходящую от аборигенов, и уничтожили ее… С тех пор всех аборигенов и их детей мы тщательно моем и прививаем. Потом поймут, что это для их блага. Ну и с тех пор перебоев больше не было.
— Интересно вы тут живете, однако… — Райн попытался представить, какой же должна быть мощь, чтобы отрезать верующих от их бога, но не осилил масштабы и покачал головой. — А скажите, никаких архивов случайно не ведется по поводу спасенных?
— У нас точно нет. На Приюте ведут регистрацию граждан. Ну так и у нас есть регистрация — паспортные карты. А больше ничего не считают. Это уж если гражданин будет вести себя как-то неадекватно, к примеру, животных убивать без смысла, или там к детям приставать, тогда его стража на учет берет. Сначала штрафуют, а если не действует, то отправляют в клинику голову лечить.
— Нет, нам такого счастья не надо… — Райн подгреб под руку слегка взгрустнувшего Сарта. От сумеречного шла странная тоска вперемешку с надеждой. Может, и правда можно как-то связаться с Кэрленом и Синтэлой, узнать, не попали ли к ним сумеречные эльфы — сородичи Сарта. Может, он найдет родственников или хотя бы знакомых, с кем вместе воевал. Может, вообще отыщет свою семью. Там же у него был брат… если он умер, конечно. — Не переживай, мы что-нибудь придумаем… — он погладил эльфа по голове, заставляя того слабо улыбнуться.