Астари нервно скомкала ручки сумки, глядя на дверь собственного дома. Ей впервые предстояло пойти на свидание самостоятельно. И от этой мысли она пугалась так, что уже начинала выдумывать предлоги, чтобы не идти. К примеру, у нее совершенно случайно заболел живот, и она будет лежать дома… Нет, этот вариант не подходил. Эльф скорее примчится к ней с целителем, а то и с целой бригадой, памятуя, что у людей довольно много плохо поддающихся лечению болезней. А некоторые и вовсе необходимо решать только хирургическим путем… говорят, тот же аппендицит нужно только удалять, магичить над ним без толку…
Ведьма прошлась по узкому коридору своего жилища, взглянула в небольшое круглое зеркало, висящее в аккурат на уровне ее лица. Ну что они все в ней находят? Ни кожи ни рожи, ни соблазнительных для мужчин выпуклостей. Ладно уж Райна случайно привязало, но этому-то что тут понравилось? Была б ее воля — и вовсе бы сбежала куда глаза глядят, чтобы не идти.
Астари вытащила из-за пазухи амулет связи, который училась заряжать самостоятельно. Отдавать его Райну в который уже раз было чертовски стыдно. Постоянно просить у коллеги помощи ей казалось слишком навязчиво. Да, у него силы побольше, чем у нее, но все-таки… он ей ничего не должен. И заряжать амулеты не обязан. С некоторых пор она училась подзаряжать амулет сама, но ее резерва хватало ненадолго, так что приходилось носить кулон денно и нощно, чтобы к утру иметь возможность кого-то вызвать хотя бы один раз.
Она стиснула в пальцах прохладный камень и устало выдохнула. Нужно сконцентрироваться и представить Арикселя. Нужно сказать всего лишь несколько слов. Я никуда не пойду. Или лучше — я не могу пойти? Извини, я… не решилась пойти на свидание?
Ведьмочка выпустила из пальцев амулет, и тот повис на цепочке в разрезе ее футболки. О, проклятье, как же это было сложно. Сначала было сложно согласиться, теперь сложно отказаться… Черт побери, первый раз, будучи под контролем Райна и Сарта, она так не боялась. Она знала, что Райн ее защитит в случае чего, а уже после будет орать. Ну покричит, что ей, впервые выслушивать чье-то недовольство? Не убьет же он ее… А сейчас было реально страшно, потому что Райн понятия не имел о назначенном свидании. И вообще никто, кроме нее и Арикселя, о нем не знал. Она специально ничего не говорила демону, хотела проверить себя на крепость характера… Проверила…
Астари еще раз прошлась по коридору, потом решилась и со всей дури вмазала себе пощечину. Вышло больно и противно. Она сглотнула выступившие слезы, направила собственную силу к щеке, чтобы убрать красноту, благо уроки Харшастиаля научили ее справляться с мелкими травмами, типа царапин и ожогов от горячей миски. На большее она не способна, но все же… хоть что-то в сравнении с полным отсутствием магии.
Она перекинула сумку через плечо и решительно вышла, давя слезы страха. Она сильная, она справится. Астари повторяла про себя эти слова, закрывая дверь на замок и убирая ключ в потайной кармашек сумки. Она должна справиться. Это не страшно. Ариксель — страж, патрульный… без разницы. Он прошел подготовку, он уравновешен и полностью себя контролирует…
Ведьма повторяла последнюю фразу как мантру, идя по городу к указанному эльфом кафе. Он выбрал простое и не слишком дорогое кафе, поскольку Астари сразу указала, что платить за себя будет сама. Она не хотела вообще ничего быть должной ни ему, ни кому бы то ни было. Астари мысленно подсчитала, сколько денег на нее потратил Райн, и решила, что будет отдавать постепенно. Может, едой, а может, и монетами. Как получится. Быть должной означало, что рано или поздно с тебя этот долго все же стребуют… и боги знают, чем именно придется расплачиваться. Она не знала, как с долгами обстояли дела на Шаале, но точно помнила, что задолжавшую женщину опять же могли изнасиловать якобы в качестве возвращения долга «натурой», а задолжавшего мужчину — и вовсе убить или продать в рабство. И что из этого было хуже, непонятно.
Астари с легким ужасом оглядывалась на прохожих. Ранним утром они все спешили по своим делам — кто шел пешком, кто открывал порталы, кто взмывал в небо, распахнув большие крылья. Все занимались своими делами, на нее никто не обращал внимания. Это было к лучшему. Ариксель специально назначил ей свидание утром, чтобы она не переживала и не волновалась. Мол, утро — это такое время, когда редко случаются преступления. Это ведьму не утешало, но все же… К тому же у него уже должна была закончиться смена, так что эльф наверняка выбрал это время специально до того, как уйдет домой отсыпаться перед новым дежурством. Он обещал взять отпуск на последний месяц лета и поводить ее по городским достопримечательностям, а то и вовсе свозить в эльфийскую общину за город, но Астари пока боялась столь радикальных знакомств.
Наконец она увидела вывеску «Лакомка», куда и должна была прийти. Ведьмочка крепче стиснула ручки сумочки, боясь передумать. Да и вообще, она может пройти мимо. Просто взять и пройти. Решить, что это все ей не интересно. Она вправе не делать выбор вовсе. Она может… Астари шмыгнула носом, отгоняя непрошеные слезы, и решительно потянула за ручку входной двери.
Звякнул колокольчик. Девушка вжала голову в плечи, уже чувствуя себя не в своей тарелке. Зря она вообще на это решилась. Нужно было отказаться. Руки предательски дрогнули… Ариксель встал из-за столика и подошел почти вплотную, взглянул на нее со странным сочувствием и пониманием в глазах. Астари опустила голову, боясь развернуться и выскочить прочь. О, проклятье, как же страшно стоять так близко и не знать, что произойдет дальше…
Видя ее замешательство и страх, эльф деликатно коснулся ее плеча и указал рукой на выбранный столик.
— Пойдем, — он слегка подтолкнул ведьму, и та, по традиции чуть споткнувшись на пороге, все же вошла.
Астари чувствовала себя загнанной в клетку. Ни светлый зал с деревянными столиками и стульями, ни улыбчивые подавальщицы, ни улыбка Арикселя не могли ей помочь справиться со страхом. Она стала дышать на счет, стараясь слишком откровенно не поглядывать на окна и дверь в поисках выхода.
Эльф подвинул стул, приглашая ее сесть. Ведьмочка растеряно взглянула на него, явно удивляясь подобному ритуалу.
— Садись, — скомандовал Ариксель и невольно повел рукой, будто бы хотел ее усадить специально. Астари отмерла и наконец села, ощущая себя не в своей тарелке. Все было настолько необычно, что она не могла взять себя в руки. Ей никто, кроме него, не подавал стула. Даже мысли об этом ни у кого не возникало… — Я понимаю, что тебе это все… непривычно, — попытался подобрать как можно более мягкие выражения эльф, — но ты и сама пойми… я тоже не каждый день приглашаю девушек в кафе. Поэтому… прошу меня простить за ошибки и неловкости.
— Ага, — кое-как выдавила из себя Астари, чувствуя подпирающий горло комок страха. Она ухватилась за свою сумку, как за спасительную соломинку, нервно дернула ручку… и тут ее руки невольно выпустили столь ценный груз.
Сумка упала под стол, рассыпав свое содержимое по полу. Астари почувствовала, что хочет умереть прямо здесь. Или провалиться под землю, туда, к страшным чудовищам из легенд, лишь бы только не видеть удивленные лица подавальщиц и чуть смущенное лицо Арикселя. В следующий миг она нырнула под стол, давясь выступившими слезами, чтобы собрать свой рассыпанный скарб. Она ожидала криков и всевозможных оскорблений, обвинений в неуклюжести и тому подобных выражений, которыми обычно карали неловких девушек. Но вместо этого эльф опустился под стол и тоже стал собирать рассыпанные вещи. Самопишущую ручку, блокнот с пометками по работе, гигиеническую помаду, купленную за копейки, какие-то листовки, которые она не глядя взяла у раздатчицы на перекрестке…