— Об этих технологиях я не подумал, — качнул головой Райн. — Но все же… я слишком опасен для тебя. Я могу случайно принять трансформацию во время секса или ссоры. Я могу… да много чего может случиться. Думаешь, мне не стыдно признаваться в том, что я чудовище?
— Ты обычный демон, как я обычный человек — Астари встала и подошла к окну, распахнула створку и взглянула на весело брызжущий по силовой дорожке дождь. Капли громко барабанили по подоконнику, свежий ветер ворвался в кабинет и закачал занавески. — Ты не можешь отказаться от своей силы, как я не могу избавиться от своей слабости. Но зачем мне именно Ариксель?
— Он светлый эльф, — пожал плечами демон, — к тому же страж, они проверены на адекватность. Он тебя любит, что уже дает шанс перенести метку от меня к нему. Он не такой габаритный, как я, и не сделает тебе ничего дурного. У эльфов и людей много полукровок, поэтому ты без проблем сможешь создать с ним нормальную семью. Он не очень сильный маг, что повышает шансы рождения здорового ребенка и сохранения твоей жизни.
— Почему ты считаешь, что семья должна быть именно такой? — Астари повернулась к Райну, глядя на него пронзительным взглядом серых глаз. — Почему не можешь предположить, что кто-то может хотеть другого? Жить без семьи или создать однополую семью?
— Ради богов, Астари, если у тебя есть любимая женщина, то совет вам да любовь, — Райн развел руками и сделал характерный обережный жест, будто бы обводил вокруг ведьмы круг. — Но если уж связываться с противоположным полом, то нужно учитывать все тонкости этого дела. Как и возможность получить детей, как желанных, так и не очень.
Райн все же встал и подошел к ведьме сзади, осторожно положил руки на плечи и слегка сжал так, чтобы та не боялась.
— Пойми, я демон и я привык просчитывать ходы наперед, пусть сейчас мое умение и ослабло за ненадобностью. Я привык ждать удара в самый неожиданный момент. Наши женщины… они могли вычудить много чего такого, о чем вы, люди, даже не представляете, — демон перевел дух, жалея, что прямо сейчас нельзя взять и пойти попить чаю. Сначала разговор, а потом чаепитие. — Ночью я могу тебя удавить только за то, что случайно во сне прикоснешься ко мне. Потом я сам себе оторву голову, но сделанного уже не вернешь.
— Ну Сарта же ты не удавил, — хмыкнула ведьма, вспоминая веселую ночевку, — а он спал очень близко к тебе.
— Его спасло только чудо, — Райн оскалился, припоминая, что на самом деле ему хотелось прибить сумеречного далеко не один раз. И желательно на трезвую голову. — Да и он эльф, они хоть и хрупкие, но живучие, падлы, до ужаса. Говорят, некоторые виды умирают, только если отрубить голову. А иначе обратно залечивают раны и отращивают конечности.
— Сейчас исцеление на том же уровне. Даже мне можно отрастить оторванную ногу, — ухмыльнулась Астари. — Но я надеюсь, что до такого не дойдет.
— Так что скажешь?
— Давай я просто подумаю, а там жизнь покажет. К тебе я хотя бы привыкла. Но не до такой степени, чтобы думать о детях и всем подобном, — ведьма нахмурилась и нервно дернула подол своей футболки, на этот раз тоже зеленой, но уже приятного лиственного цвета.
— Ваш людской век короток, так что думай, но не забывай, что время идет. Мы-то о тебе позаботимся в любом случае, даже если ты станешь бабушкой и будешь забывать, как меня зовут.
— В таком случае я попрошу меня усыпить, поскольку не хочу доживать свой век в состоянии овоща, — отрезала Астари.
— Да, ныне многие старики так и завещают, — Райн припомнил недавний выпуск новостей… И подумал, что, возможно, усыпление — вполне приличная мера против нескольких лет мучений, хождения под себя и всяких гадостей родственникам.
— Эвтаназия, — просмаковала это слово ведьма, будто бы получая от него удовольствие.
— Давай ты не будешь ругаться, ладно? — Райн вернулся на место, пошарил в ящике стола, нашел пару грязных кружек и решил пойти сдаваться в столовую и каяться перед поварихой за забытую посуду.
— Это название процедуры усыпления, — пояснила Астари, все так же не отрывая взгляда от дождевых капель, прыгающих по подоконнику.
— Все равно раньше семидесяти человеческих лет ты ее не получишь, — мстительно фыркнул демон и вышел отнести кружки в столовую, а заодно и взять что-то вкусненькое, поскольку угощение ведьмы слопал еще с утра.
Вообще, вопрос эвтаназии поднимали не раз, и в среде людей он был довольно острым. Многие люди отстаивали свое право закончить жизнь тогда, когда они окажутся неизлечимо больны, стары и беспомощны. Другие же желали дожить до своего последнего дня и умереть естественной смертью, как умерли их родственники и прадеды. Многие из почти бессмертных тоже ратовали за усыпление, поскольку понимали, что у них хоть редко, но могут быть тяжелые травмы, повреждения мозга и прочие проблемы, ведущие к слабоумию или полной неподвижности тела. Демоны и ангелы в этом плане оказывались весьма живучи. Проблема лишь в том, что толку от живучего и регенерирующего тела, если мозги в нем уже совсем не работают? И не факт, что хваленая регенерация будет способна восстановить ткани мозга. Верно говорят — если хочешь убить демона, то отруби ему голову.
Нынешнее законодательство миров Содружества эвтаназию разрешало. Но только при ряде условий. Взрослому человеку должно быть не меньше семидесяти лет — то есть срок, когда он уже начинает ощущать признаки слабоумия, но еще способен отвечать за свои поступки. Еще одним условием для усыпления была неспособность к самостоятельному обслуживанию себя, к примеру, полный или частичный врожденный паралич*, генетические мутации и многие другие факторы. Родители имели право усыпить ребенка, если целители и иномирные врачи не могли оказать ему помощь. Регенераторы никак не могли повлиять на мутации, поскольку дети такими уже рождались.
Райн припомнил, что в информатории значилось, что большинство мутаций возникает из-за смешения крови родственников, поэтому родственные браки запрещались, как и родственные связи, зато поощрялись межрасовые браки, поскольку они давали здоровых и генетически отличных детей от родителей из других миров. Получалось, что вся эта каша с многоженством и многомужеством позволяла тасовать гены новых жителей и не давала возможности скрещивать близкородственных особей, если уж совсем научно посмотреть на это дело. Так что усыпление хоть и было гуманным, но его применяли крайне редко, поскольку если был шанс вернуть здоровье тела и психики, то целители им обязательно пользовались. И усыпляли лишь в совершенно безвыходных ситуациях при обязательном присутствии родственников или близких друзей, если родственников найти не удалось.
Всего на Шаале за ее историю насчитывалось три усыпления. Одним был старик с тяжелым расстройством психики и потерявший память. Двумя другими оказались мутировавшие дети, родившиеся с такими отклонениями, что удивительно, как они вообще смогли появиться на свет. В обоих случаях у родителей этих детей предки вдоволь наскрещивались между собой — насколько Райн помнил из нудной речи информатория, родители были выходцами из каких-то аристократических семей, где практиковались браки между родственниками.