— Если ты думаешь, что я напрямую замешан в производстве этой отравы, то нет. Но косвенно… — врач опустил голову и качнулся. — Одно время я поставлял Орлецу кое-какие вещества. Они служили основой для его чертовых зелий. Тогда мне нужны были деньги, поскольку еще оставалась надежда спасти Марту. Это моя жена, — Сан Саныч посмотрел на меня, и я увидел блеск слез в воспаленных глазах. — Была… После того, как я потерял и ее, то… В общем, тогда я прекратил поставки.
— И Орлец явно был очень недоволен, — я прищурился, складывая два и два. — Он решил взять то, что считал своим, силой. Послал в больницу молодцев с автоматами, и в итоге случилась та бойня.
— Да, Илья, все так.
— Ну, в таком случае кретин он, этот Орлец. Просрал оружие, просрал людей, наделал шуму и в итоге ничего не добился. Вещества же остались в больнице?
— Остались.
— Ну вот. Кретин и есть. Нужно было делать все иначе. По-тихому. И до меня не доходит, как человек, который подмял под себя целый город, не понимает таких элементарных вещей.
— Не думаю, что он преследовал цель опустошить больничные склады, Илья. У него уже давно есть другие поставщики. А что до случившегося… Думаю, Орлец просто мстил мне. Три года назад погиб в автокатастрофе мой сын. Марты нет уже три месяца. Я совсем один. Больница — все, что у меня есть. Лечить вас, малышей, подростков, мальчишек и девчонок, отпускать домой здоровыми и радостными — вот единственная моя цель в жизни. Орлец прекрасно понимал, какая участь ждет тех отморозков с автоматами. Они наверняка давно служили ему, скорее всего на них Орлец и испытывал наркоту. Ты же видел одного из них. Живой труп, мало что соображающий, которому не нужно ничего, кроме дозы…
— Кое-что тут не сходится. Даня Танк тоже закидывался этими таблетками. И выглядит он совершенно иначе. Можно сказать, цветет и пахнет. Ну… воняет, если быть точным.
— Не думай, что Орлец готовит только один вид наркотиков. У него… — Сан Саныч горько усмехнулся, — многопрофильная лаборатория. Есть просто химия для кайфа, есть стимуляторы, есть… Да много чего есть. Думаю, те мерзавцы, что напали на больницу, принимали что-то самое простое и грязное. За очередную дозу они выполняли задания Орлеца…
— Но когда тот понял, что ребятки постепенно перестают быть полезными, — продолжил я мысль врача, — то решил отправить их в утиль. А заодно наказать и вас. Ну, теперь вроде бы картина получилась.
— Я очень тебя прошу, Илья, — после небольшой паузы заговорил Сан Саныч, — не лезь в это все. Живи спокойно. Не связывайся ни с этим Даней, ни с его дружками, ни тем более с людьми Орлеца. Не губи свою жизнь.
— Да как бы уже поздно, — я усмехнулся и продемонстрировал врачу сбитые костяшки. — Танк и его шестерки наказаны, теперь мне нужна рыба покрупнее. Темный властелин задрипанного городишки на первое время сгодится.
— Дурак, — тот покачал головой. — Если бы мог, то по рукам и ногам тебя связал бы…
— Ого, да месье знает толк в извращениях, — я рассмеялся и хлопнул Сан Саныча по плечу. — Шутка, не обижайтесь. Но оставлять все так, как есть, нельзя. Иначе станет только хуже. Танка эти таблетки превратили в зверя. И маловероятно, что он точит их в одну харю. Обязательно найдутся идиоты, которым тоже захочется силушки богатырской. Таких будет становиться все больше, и в итоге однажды вы сами окажетесь в темной подворотне, окруженным толпой безумных и очень сильных отморозков со светящимися глазами. Лично мне такое «счастье» нахер не нужно.
На этом мы с Сан Санычем и расстались. Я вернулся на окраину, заглянул в пекарню к Алисе и еще с порога понял: что-то не так.
Не нравились мне два этих крепких хлопца в кожаных куртках, спортивных штанах и с мордами кирпичом. Товарищи явно не за плюшками пришли, это было видно и по бледному напряженному лицу Алисы.
— Короче, либо так, либо сворачиваешь свою забегаловку, — пробасил один из них, после чего оба развернулись и покинули пекарню.
Я подошел к прилавку и обнаружил, что женщина готова была расплакаться.
— Мам? — осторожно взял ее за руку. — Ты как?
— Нормально, — не без труда ответила та и сделала пару глубоких вдохов.
— Уверена? А эти двое чего? В жалобной книге гадостей настрочили?
— Если бы, — Алиса слабо усмехнулась. — Это, считай, что-то вроде налоговой службы.
— Ага, — я сразу понял, что к чему. — Дань собирают. За возможность спокойно работать. И что им было нужно?
Женщина потемнела лицом.
— Приходили сказать, что повышают плату. Ненамного, но… Для нас это будет ощутимо. И вполне возможно, что пекарню придется закрывать, — Алиса не выдержала — всхлипнула. После чего продолжила уже шепотом: — А я ведь за эти годы столько сил в нее вложила. Думала, на ноги встанем…