Астра в ответ захлопала крыльями и принялась верещать. Бессвязно, чисто по-попугайски, но явно торжествующе.
— Как обычно заливаешь горе чем-нибудь покрепче? — Константин Брюсов не без презрения глядел на Александра Комарова, заведующего травматологическим отделением детской больницы.
Тот сидел за столом в ординаторской, слегка покачивался и с кривой ухмылкой смотрел мимо безопасника.
— А ты позубоскалить пришел или по делу? Кстати, о делах… Может, все-таки займешься своей работой? Орлеца прижмешь?
— Прижму, — с легким раздражением кивнул Брюсов. — Обязательно прижму. Когда основания появятся.
— А их как будто нет… — голос Комарова был полон сарказма. — Эта мразь под себя весь город подмяла. Судьбы других решает по щелчку пальцев. Молодых травит наркотой магической. Если все это не основания, то…
— Основания. Но под ними нет никакой доказательной базы. А как только появится, так мы сразу и среагируем.
— Ну-ну, так я тебе и поверил. Вот что я тебе скажу, Костя. Срать ты хотел на этот город и всех нас. А работаешь ты лишь на то, чтобы вернуться обратно в Москву. Только вот хрен, никто тебя обратно не возьмет. Такие развалины, как мы с тобой, никому не нужны.
Брюсова всегда злило, когда другие читали его как открытую книгу. Благо это случалось крайне редко. Но тем сильнее была злость на таких вот… «читателей». И если бы его не привело к Комарову дело, то тот бы поплатился за свой длинный язык.
— Думай что хочешь, Саша, — безопасник заставил себя усмехнуться. — Твое право. Орлеца я повяжу как только, так сразу. А к тебе пришел по другому делу. Так что постарайся собрать свои раскисшие в спирте мозги в кучку и ответить на пару вопросов.
— Что там у тебя? — угрюмо осведомился врач.
— Давай вспомним недавний знаменательный день, когда горстка наркош со стволами заявилась в твою вотчину. Тогда или чуть раньше в твоем отделении ничего необычного не происходило?
— Что ты имеешь в виду под необычным?
— Посторонние, например, в отделении. Или… Да все что угодно, что заставляет обращать на себя внимание.
— Ну, — после небольшой паузы произнес Комаров, — кое-что было. Но вряд ли оно связано с теми отморозками.
— Это уже я буду решать, — твердо, подобравшись словно охотничий пес, учуявший добычу, ответил Брюсов. — Рассказывай.
— За несколько дней до случившегося один мой безнадежный пациент пришел в себя. Шанс на это был… — врач нахмурился и покачал головой, — минимальный. Парня избили до полусмерти, причем там не обошлось без пасынка Орлеца, — дрожащий указательный палец нацелился на сосредоточенного Брюсова. — И вот, он приходит в себя. Абсолютно адекватный, все помнит, речь внятная, координация движений не нарушена. И восстанавливался он с феноменальной скоростью.
— В какой палате он лежал?
— В восьмой. Это дальняя в левом крыле.
Дальняя в левом крыле… Та самая, куда во время захвата заложников отправился молодой тюфяк, утверждавший, что одолел урода с автоматом обездвиживанием или чем-то еще. Очень интересно…
— Что можешь сказать про этого пациента? Как зовут? Сколько лет? Где живет?
— Илья Крайнов, шестнадцати лет. Живет… Надо посмотреть, у меня записано. Кстати, не так давно мы с ним снова пересеклись. Если верить его рассказу, он отомстил своим обидчикам и отобрал у них какой-то полунаркотик-полудопинг. Приносил мне, хотел, чтобы я объяснил, что это такое.
— Даже так. Любопытно, любопытно.
— Зачем ты вообще обо всем этом спрашиваешь? Что случилось?
— А это, — Брюсов ухмыльнулся, довольный тем, что визит к давнему приятелю прошел очень даже не зря, — тайна следствия.
Вскоре он покинул ординаторскую и пошел к выходу из больницы. В кармане лежала бумажка с адресом Крайнова, и вскоре Брюсов обязательно к нему наведается. Но сначала — к своим уродливым подопечным, поскольку дрессура требует регулярности.
— Сука! Да ты заебал! — от ярости и обиды Танк брызгал слюной. Он с ненавистью глядел на меня и сжимал кулаки. — Хуле ты вообще лезешь?!
— Какая у тебя память короткая, — я презрительно покачал головой и указал себе под ноги, на растоптанные таблетки. — Наверняка из-за этого дерьма.
— Тебе-то какое дело?! С нашими непонятками мы вроде бы разобрались. До тебя никто не докапывается. Вот и ты…
— Пока ты не перестанешь таскать в школу «колеса», я от тебя не отстану. Ты можешь сколько угодно хитрить, искать новые места, где будешь продавать свою хрень, но… — я с довольной и немного кровожадной ухмылкой покачал головой. — Большой брат следит за тобой. И не упустит возможности выпороть.