Теперь уже ухмыльнулся я: бандитки меня не подвели.
Мозг прострелила мысль о том, что от моих игрищ может пострадать караука. К своему стыду, об инструменте я подумал только сейчас. Вот оно ещё одно свидетельство моей безалаберности. Неужели это подкралась старость? Разочаровано вздохнул. Трижды скастовал «сон», повёл плечами — высвободил голову из ослабевшего захвата, почесал кончик носа.
Посмотрел на ту грабительницу, что лежала на дороге. Не молодая — постарше своих коллег по работе, не красавица. Она смотрела в мою сторону, ветерок шевелил пышную шевелюру на её голове. В руках женщины не увидел оружия. Скривился.
Но тут же махнул рукой. Буду считать, что третья бандитка попросту не успела достать нож: понадеялась на своих подружек. Наверняка так и было. Ведь не пыталась же она им помешать, спокойно наблюдала за тем, как меня убивают. А значит, вполне заслужила наказание.
К тому же… для того, что задумал, двух жертв мне точно не хватит.
— Ладно, — пробормотал я.
Принялся за дело.
Безоружную грабительницу первой отнёс на поляну за кустами (она оказалась не такой уж безоружной: в рукаве её кафтана обнаружил чехол с метательным ножом). Следом за ней поочерёдно протащил через кусты двух других спящих бандиток. Составил из их тел на земле треугольник — символ тёмного начала. Давненько я его не использовал. В этом мире — точно ни разу.
Окинул взглядом получившуюся картину. Та порадовала бы взор любого тёмного мага. Правильно подготовленные к закланию жертвы — один из важнейших составных элементов ритуальной магии. Одобрительно хмыкнул.
«Огонёк» зажечь не решился. Городской стражи я не опасался. Но скоро со стороны театра поедут экипажи. А могут появиться и пешеходы: мало ли кому захочется подышать свежим воздухом. Свет за кустами привлекал бы к потайной поляне ненужное внимание — я бы этого не хотел. Засучил рукава. Пальцем проверил остроту трофейного клинка, привычным движением вскрыл криволицей вены.
Начали.
Теперь важно не отвлекаться.
При свете звёзд, на древнеэрийском бормоча под нос наговор, принялся рисовать на утоптанной поверхности каменистой поляны руны смерти — человеческой кровью.
Глава 36
Я окинул взглядом покрытую завитушками рун поляну, перевёл дыхание. Тыльной стороной ладони смахнул с бровей капли пота, провёл языком по губам. После всех этих бесконечных наговоров пересохло во рту. Язык, не привыкший к древнеэрийскому, под конец ритуала едва ворочался. На завершающей стадии я каждое слово произносил через силу.
Склонился над телом хромоногой. Внутри треугольника, сложенного из человеческих тел, блестела гладкая поверхность кровавой лужи. Окунул в неё руку, выудил нож. Его деревянная рукоять рассыпалась ещё в начале действа, обнажив хвостовик. Клинок едва ощутимо вибрировал — так напоминала о себе пропитавшая сталь магия.
Опасения не оправдались: силы, к которым я взывал, откликнулись. Факт, что боги покинули этот мир, не помешал обитателям инферно услышать мой зов. Они приняли подношения — и ответили на него услугой. Я обтёр нож о снятый с криволицей кафтан. Даже в полутьме сумел разглядеть на поверхности клинка чёрные полосы, похожие на сетку капилляров.
Эльф внутри меня брезгливо поморщился — тёмный маг одобрительно кивнул. Новый я, родившийся уже в этом мире, к «проклятому гвоздю» (за неимением гвоздя, пришлось использовать нож) отнёсся без особой радости или отвращения: тот не больше чем средство для достижения цели. Я обернул своё творение найденным в кармане бандитки платком, убрал свёрток в карман.
Часть приготовлений завершена.
К плетению узора эльфийского жилища я приступил, когда вернулся в дом Варлаи Силаевой. Заперся в комнате, уселся, скрестив ноги на кровать, прикрыл глаза. Объёмистой, но несложной конструкцией, придуманной гениальным сеньором Микленом сделал аккуратный прокол пространства.
Сложностей не возникло. Мой новый мир оказал на удивление слабое сопротивление. Я расширил прокол, «скрепами» зафиксировал образовавшийся проход.
К утру за пределами мира создал складку из ткани мировых границ. Другого «строительного материала» там попросту не было. Образовал внутри неё пустоту. Пока небольшую, тесную, окружённую стенами с гранями в полтора роста моего нынешнего тела.
Истратил на плетения заряды семнадцати накопителей. Получился не дворец — лишь его зародыш. Пока не годный для проживания, но, точно детёныш молоко матери, уже активно тянувший из меня на поддержание своей жизни магическую энергию.