Он щурится.
— Вчера выручки было немного, особенно налички. А завтра надо платить поставщикам. Николай ведь знает об этом…
— Знает, но ситуация не терпит отлагательств. Открывай сейф.
Управляющий снова испытывает недовольство и раздражение, но ослушаться не смеет. И что самое приятное — не пытается проверить мои слова и позвонить отцу. Привык, что такое уже в порядке вещей.
Он отпирает сейф, спрятанный в стену и, закрывая его спиной, хочет достать оттуда деньги, но я подхожу и мягко оттесняю его плечом.
— Сам справлюсь. Сколько здесь?
Внутри — Триста сорок три тысячи. Беру их все, складываю в сумку.
— Демид, — поджав губы, говорит управляющий, — Если эти деньги не вернуть… Придётся остановить производство. Нам просто не на что будет купить ингредиенты завтра. Надеюсь, твой отец это понимает?
— Он может и не понимает, а вот я — очень даже. Не переживай — деньги я привезу лично, завтра, в это же время.
— Хм… — он сомневается в правдивости этих слов, но мне плевать.
Попрощавшись, возвращаюсь в зал, двумя глотками выпиваю обжигающий и очень крепкий кофе и, пожелав Люде хорошего дня, возвращаюсь в такси.
— Долго вы, — бурчит водитель, — Накапало полторы сотни сверху.
— Ничего, — я открываю карты в смартфоне и ищу ближайшее отделение «Русь-банка», — заедем ещё по одному адресу. Всё оплачу, не переживай.
Пока деньги клали на счёт, я пропустил первый урок. Как у боярина, пусть и несовершеннолетнего, у меня имеется возможность проводить некоторые финансовые операции со своей картой. Пополнять на сумму до полумиллиона — в том числе. И пусть это вызвало у грудастой сотрудницы банка недоумение — я быстро сориентировался и обаял красотку.
Когда умеешь определять чужие эмоции — сделать это очень просто…
В школу приехал как раз к перемене. Расплатившись с водителем, вышел на парковке, заставленной дорогими и сверкающими авто. Двор, со всеми этими статуями, газоном, кустами, деревьями и прудом, был заполнен народом. Кто-то лежал на траве, кто-то списывал, кто-то просто общался. Девушки и юноши держались разного размера компаниями. Я знал, что большинство из них — дворяне, но были тут и простолюдины, отличившиеся в учёбе в других местах.
Пока иду через двор, ловлю на себе несколько десятков заинтересованных взглядов. Пару раз подмечаю, что некоторые парни едва не тыкают в меня пальцем, показывая товарищам экраны своих смартфонов.
Усмехаюсь — кажется, видео «завирусилось». И тому есть простое подтверждение — я чувствую, как каждый час меня по капле наполняет эфир. Очень медленно, и нерегулярно — но чем больше людей смотрит, как я дал отпор трём достаточно сильным ублюдкам, тем больше мной восхищаются. И это наполняет меня столь необходимой энергией.
«По копеечке, по зёрнышку, по семечку» — всплывают в памяти строчки из какой-то старой песни, которую слушал Демид.
Звонок застаёт меня, когда подхожу к крыльцу. Но я даже не успеваю войти, как передо мной оказывается завуч.
— Орлов! — от Аркадия Борисовича исходит недовольство. Неудивительно.
— Да?
— К директору! Живо!
Окружающие нас и спешащие на уроки школьники шушукаются и переговариваются.
«Исключат, точно тебе говорю! Радищевы постарались!»
«Ни за что ведь выгонят, их давно надо было на место поставить!»
«Не повезло Дёмычу».
«Ну и поделом!»
Я не особо прислушиваюсь, и шагаю за завучем. Директор уже ждёт меня. Он недовольно постукивает по столу ручкой.
— Явился. Прогуливаем?
— Дела семьи, — я пожимаю плечами и без приглашения сажусь.
— Хм… Демид, я думал, мы вчера поняли друг друга?
— Предельно ясно. Никакого заявления в полицию.
— Это да… — он едва сдерживается, чтобы не разораться, — И вместо этого ты запостил видео в сеть?
— Простите? — делаю вид, что не понимаю, о чём речь.
— Дурака валяешь?! Всё утро мне присылают это! — он толкает свой телефон, на котором запущено видео, через стол, ко мне, — Журналисты обрывают телефоны, надзор в сфере образования готовит проверку, приезжали из следственного комитета! Мне чудом удалось убедить их, что никто не выдвигает требований! А Радищевы и Михайловы… И всё это под конец учебного года!
— Простите, господин директор, — я перебиваю его, состроив удивлённое лицо, — Но понятия не имею, как это просочилось в сеть. Готов предоставить доступ к своим соцсетям, телефону и компьютеру. Я ничего подобного не делал. И не видел ролика.
— Думаешь, я в это поверю?!
Молча достаю телефон, снимаю блокировку и протягиваю его Анатолию Васильевичу.