— Серьёзно? У вас нелицензированное казино под всем зданием, а вы заботитесь о возрасте тех, кто пришёл поиграть? Деньги — не проблема.
Лысый слегка краснеет. Ему не нравится, что юнец так с ним разговаривает, но одновременно он понимает, что если молодой боярин решил просадить свои деньги — запретить ему он не сможет. К тому же, учитывая, что у меня есть протекция графа Шуйского.
Ну ладно, ладно — её нет, да и у отца она осталась больше по старой памяти. Вряд ли Всеволод Антонович Шуйский ринется мне на помощь, но проверять этого никто не хочет. Кто знает этих дворян?..
Лысый проводит меня к лестнице, ведущей в цокольный этаж, и отпирает тяжёлую железную дверь.
— Добр пожаловать в «Сорентину».
Я киваю, и оказываюсь в казино.
Это место нравится мне с самых первых мгновений. Красиво одетые клиенты, снующие между ними официанты, звон бокалов, запах хорошего алкоголя, сигар и изысканных закусок, звуки приятной музыки, шум фишек, гул голосов…
Меня сразу обволакивает сотнями эмоций — настолько они яркие, и несколько секунд приходится дышать сквозь сжатые зубы, чтобы справиться с нахлынувшим валом.
Когда получается — я направляюсь к кассам. Прошу поменять триста тысяч на фишки, расплачиваюсь картой, и получаю маленький пластиковый прямоугольник.
— На нужном столе вам выдадут необходимое количество фишек, они спишутся с баланса, — объясняет девушка за бронированным стеклом, — а в автоматах можете расплачиваться ей же. Удачной игры!
— Спасибо.
Иду в зал. Прохожу мимо игровых аппаратов, возле которых не найти свободного места, миную столы с Блэк Джеком, рулеткой и какими-то азиатскими забавами, названий которых даже не знаю. Чуть поодаль вижу отделённую деревянными перегородками часть с несколькими бильярдными столами, а у северной стены — проход в коридор, у которого стоит охрана.
Там располагаются частные комнаты для игры и, к сожалению, мне туда пока путь закрыт.
Наконец, нахожу покерные столы и замечаю за парой из них свободные места. Выбираю то, что ближе.
— Добрый вечер, дамы и господа. Поиграем?
Мужчина лет пятидесяти слева от меня фыркает и ничего не отвечает, а вот дама в блестящем коктейльном платье с бокалом мартини, сидящая напротив, приветливо улыбается. Ещё двое за нашим столом — молодые люди примерно двадцати пяти лет в дорогих пиджаках и небрежно расстёгнутых рубашках, с дорогими часами на запястьях.
Последний участник игры — молодая девушка ненамного старше меня. Красивая — с чуть раскосыми глазами, кожей с медным отливом, и иссиня-чёрными волосами чуть ниже плеч. Она периодически надувает здоровенный пузырь из жвачки и громко его лопает, раздражая всех присутствующих — я прекрасно это чувствую. Её я уже видел на нашем уроке физкультуры, и знаю, что она из параллели. Но появлялась на уроках она нечасто, Демид не был с ней знаком, и как зовут — не знал.
Мы играем в классический техасский холдем. По две карты на руках у каждого из игроков, и пять общих на столе. Четыре круга торгов, малый и большой блайнды по тысячи и две, когда я сажусь за стол.
Через час я не сдерживаюсь, и нагло усмехаюсь. При всём старании игроков, практически ни один из них не может скрыть от меня свои эмоции. Более того — они не чувствуют эмоции друг друга, что лишний раз убеждает меня, что эфиром пользоваться земляне-низшие совершенно не умеют.
И это — моё огромное преимущество.
Почти перед всеми — кроме девицы с розовой жвачкой. Раз за разом пытаюсь прочесть её эмоции — и ничего не получается. Будто натыкаюсь на глухую стену, и это напрягает.
Напрягает и заставляет задуматься… В чём же дело? Я понимаю, что это явно неспроста, ведь эмоции всех остальных людей вокруг меня удаётся понять без проблем. Но задумываться некогда — нельзя ослаблять концентрацию. Я пришёл за деньгами — и я их получу!
Впрочем, играет красотка весьма посредственно. Даже без моего преимущества перед остальными быстро сливает несколько сотен тысяч, встаёт, и уходит из-за стола.
Ещё спустя полчаса я становлюсь чип-лидером — фишек у меня куда больше, чем у всех остальных. По примерным прикидкам, плюс полмиоллиона от первоначального стека. Некоторые раздачи я всё же проигрываю — но только потому, что ещё не совсем хорошо понимаю своих соперников.
Всё же, чувствительность к эмоциям — не то же самое, что и знание карт у них на руках.
— Пас.
— Поддерживаю.
— Я тоже.
— Парень, твоё слово.
Дама довольна собой — это происходит, когда у неё на руках что-то больше стрита. Мужчина с сигарой нервничает. Я уже понял, что это случается, когда у него одна из средних комбинаций — стрит, флэш или фулл хаус.