— Получилось! — на радостях подскочил и улыбнулся своему старому телу.
— Теперь я жив, снова жив, — радостно воскликнул я, — после всего через что мне пришлось пройти, я снова живой!
Моей радости не было предела, хотелось двигаться, кричать, веселиться. От избытка чувств наклонился и за голову поднял свое старое, потрепанное тело, от чего в руках остался только череп, — Ну что, мой друг Горацио, у меня получилось то, что и не снилось здешним мудрецам, — продолжал дурачиться я.
— Здравствуй, прекрасный новый мир!
Вот только у живого тела было свое мнение на этот счет, особое мнение. От гнилистой ауры здешних обитателей, что присутствовала в моей душе, сердце снова начало замедляться, я стал умирать.
— Твою так, — обеспокоенно сказал я и начал убирать вглубь себя эту свою часть.
— Твою…, - прохрипел, падая на колени, не в силах толком пошевелиться. — Что за напасть?
Оперся руками о землю и застонал от боли в груди.
— Если больно, значит еще живой, значит, есть еще шансы, есть возможности… — бормотал я после десятого по счету малого исцеления, дальше они мне уже не помогали, видать набрался максимальный эффект. — Никогда не понимал смысл этой присказки, но теперь я самый живой, у меня болит буквально все.
Пришлось отползти на пару метров, чтобы не лежать среди грязи, крови и трупов, после чего сел, прислонившись спиной к дереву, и наконец, смог перевести дух. Умирать я явно перестал, вот только и до полного выздоровления еще далеко, плюс мне не помешал бы хоть минимальный уход и крышу над головой. Аластор говорил, что здесь каждый дневной переход есть постоянный двор, не сказать, что он обманул…, просто я уже не раз проходил мимо заброшенных и полуразрушенных строений. Наверное, разумнее всего дойти до ближайшего такого «трактира» и получить хоть какое-то убежище, но вначале мне надо отдохнуть.
Часа через четыре, ближе к закату начали шевелиться результаты чужой разбойничьей деятельности. Видать закончился мой отдых, надо скорее уходить, дальше здесь находиться попросту опасно. Пришлось со скрипом подниматься, брать меч и рубить головы товарищей по несчастью, дабы выиграть время, чтобы собраться, и пока они не расчленили меня самого.
Закончив с этой неприятной необходимостью, стал прикидывать, что можно взять с собой. Скептически посмотрел на разрубленные останки воина и все-таки взял перемазанный кровью доспех и рубаху, как-никак свои я сам же и разрезал. Пересиливая себя, нацепил липкие от крови вещи, подобрал кинжалы и наполовину опустошил одну из фляг. Потом поднял меч и, замысловато крутанув, ловко вложил его в ножны. Постоял. Затем опять достал меч, отвернулся и снова крутанул, убирая в ножны.
— Однако, подарок откуда не ждали, мышечная память прорезалась, отлично, теперь хотя бы не порежусь. — Удивленно пробормотал я, опять доставая и убирая меч.
Кое-как собрался, осмотрел место стоянки с двумя свежо обезглавленными телами, скептически посмотрел на свое старое тело, и, подмигнув ему, двинулся в путь.
С каждым часом двигаться становилось все труднее и труднее, приходилось все чаше замирать на месте, чтобы перевести дух. От того чтобы плюхнуться прямо на обочину и наконец отдохнуть, меня удерживал только тот факт, что после ночи на холодной земле лучше мне не станет, поэтому сделав глоток воды, упорно продолжил передвигать ноги. Уже утром, с таким усердием сосредоточив все силы и внимание на движении, что едва не прошел мимо цели своего пути, заметил двухэтажный и, какой-то уж больно сильно обветшалый постоянный двор. Единственное, что в нем осталось целым, так это толстенная дверь и часть крыши, но выбирать то мне не из чего, лучше это чем ничего. Зайдя внутрь, посмотрел на разобранный справа пол, на остатки свежего костра и, совсем обессилив, рухнул на груду тряпья в углу, забывшись тревожным сном, первым сном за несколько месяцев.
— Проснулся я от ругани незнакомых голосов, — видимо эти таверны не такие уж и заброшенные, как казалось — вспоминая остывающие угли, подумалось мне.
В старом заброшенном здании. Четверо мужчин и неподвижно лежащий Анст.
— А может, ты предложишь еще и Ланса прирезать за компанию с этим доходягой? — почти рычал грубый мужской голос.
— Успокойся Годрик, в словах Арчера есть смысл, лучше умереть человеком, чем разорвать своих же товарищей, будучи нежитью. — Ответил спокойный ровный голос.
— Я сам все это понимаю, но скажи, поднимется ли у тебя рука на того кто рискуя жизнь прикрыл твою спину? — сова начал распаляться обладатель грубого голоса, судя по всему Годрик.
Приоткрыв глаза, увидел трех спорящих воинов при полном параде, с доспехами и увешенных оружием. Чуть слева от меня на лавке сидел четвертый в добротных стальных латах и старательно прижимал покрасневшую тряпку к вспоротому, как консервным ножом, боку.
— Гххм…, извините, что отрываю, — хрипло проговорил я, подымаясь, — но мне бы хотелось еще пожить. Может, сделаем вид, что не встречались и спокойно разойдемся? — С надеждой спросил я.
Ой, и зря же я поднялся. Три воина резво повынимали мечи, сидящий рядом здоровяк вынул кинжал, и все это недвусмысленно смотрело в мою сторону.
— Господа, я правда ничего не имею против профессии разбойника и сам готов отдать все что вы сочтете нужным. — Успокаивающим голосом уговаривал я, — Просто дайте мне уйти и мы больше никогда не встретимся.
— Смотри-ка, Годрик, он принял нас за разбойников, — хмыкнул высокий, со спокойным голосом и луком за спиной, как я понял, это его звали Арчером. — Мы думали не жилец, а он еще денег предлагает, давай возьмем, А?
— Заткнись Арч, сейчас не до шуток, а ты отвечай. Кто ты, и как здесь оказался? — прервал Годрик, похоже, главный в этой компании.
— Путник, простой путник, на которого в дороге напали бандиты, ничего более, прошу прощения, если вас оскорбил, — как можно миролюбивее приговорил я. Воины немного расслабились, и я продолжил. — К сожалению, я получил ранение, остался без лошади и припасов, поэтому был вынужден пробираться пешком по этим землям, а этот трактир единственное убежище в округе на много часов пути.
— Так значит, тебя ранили оружием, — тихо и грустно проговорил здоровяк, что сидел недалеко от меня, — тогда у тебя еще есть шанс выжить, в отличие от меня.
Я внимательно посмотрел на него, потом опустил взгляд на распоротый бок, потом вопросительно посмотрел на его товарищей.
— Ланс имеет в виду, что без помощи мага, рана, нанесенная проклятой тварью смертельна, а раненный рано или поздно станет одной из них. — Просветил меня Арчер.
Кряхтя как старик, я доковылял до Ланса и встал передним на одно колено.
— Убери руки, я посмотрю, — сказал я и, не дождавшись ответа, начал размягчать его доспех. К тому моменту как Ланс убрал руку от раны, я уже закончил и эффектно разорвал сталь, как бумагу. Рана оказалась довольно глубокой с рваными краями, присмотревшись, заметил еще и кусочек ауры какой-то твари из проклятых земель. Ее надо скорее убирать, пока не получили свежего зомби прямо бод боком, но для этого мне нужен прямой контакт с этой гадостью. Не придумав ничего лучше, просто сунул палец прямо в рану, впитав постороннее, и сразу кинул малое исцеление. За что в благодарность и получил здоровенным кулаком точно в лоб. Перед глазами все поплыло, думаю, только благодаря своей природе я так и не потерял сознание и более или менее понимал, что происходит вокруг.
— ВОТ СВОЛОЧЬ! — Взревел Ланс, вскакивая с лавки, — ДА Я тебя…
Потом как-то замолчал, потрогал свой бок, посмотрел на меня и задумчиво так признес:
— Меньше болит, и нету этого противного ощущения в ране, так ты меня что, это, того…?
— По-моему это ты его сейчас того…, - надо мной обеспокоенно склонились шесть кружащихся небритых физиономий, и две синхронно спросили, — Парень ты как? — Вот только голос оказался один, эк меня…
Кое-как встав на четвереньки, медленно пополз в сторону стены, с ее помощью, наконец, смог подняться. К этому времени комната перестала вращаться, и я заметил четверых мужчин внимательно за мной наблюдающих.
— А ничего, крепкий маг попался, — с иронией бросил до этого предпочитавший молчать Трэкер.