Вопросы задать не решилась. Снова тайны. Что за ритуал? Зачем? Разделить Моракса и Андромалиуса? А куда денется Альхейм? Мне тоже такой будет нужен? Тогда Лиария сможет вернуться к жизни? Хотя, Ракс предупреждал, что не позволит ей увидеть мои воспоминания, а скорее всего снова пригрохнет. Как все сложно. Вздохнула. — Насчет Сяо… Получается, не стоит привыкать к нему, чтобы потом не страдать. Только как это сделать? Тут, как с ребенком. Вроде, надо научить важному и дать самое необходимое: заботу, ласку и любовь… Но потом как позволить ему отпочковаться и начать свою собственную жизнь? Хотя, думаю, он будет только рад избавиться от уз и навязанной опеки. — Сам же питомец не обращал ни на кого внимания, а настоятельно требовал ласк и почесушек, тыкаясь мокрым носом мне в ладони и колени.
— Тогда ты ошиблась с магвирем, сестренка. — Слегка хихикнул эльф. — Вот только на гнидадафу я его менять не буду. К тому же, он уже, кажется, выбрал тебя? — При этом которун выскочил вперед, отгородив белой тушкой от Хазаэля, и, встопорщив шерсть, зарычал. — Видимо, это — да.
— Видимо… — Повторила я, начав успокаивающе поглаживать кошака, — не переживай, Ардана — это девочка эльфа. А я тебя у целого дракона… отвоевала, так что менять ни на кого не планирую. — Раздалось многозначительное “мряу”, и пушистая бошка уткнулась мне в руку. Краем уха уловила недовольное фырканье Моракса. — Только вот твоя бестолковая мамаша ничего особо не знает о воспитании не только детей, но и магвирей…
— Дело привычки, — хихикнул Ракс. — Если хочешь, я буду помогать с … воспитанием, но за то, кем он вырастет, ручаться не стану. Слишком много сторонних воздействий. К тому же у зверька довольно вредный характер, и он уже проявляет его.
— Надень на него ошейник. — Произнес молчавший до того, отогревшийся от напитка и очага, Мастер.
— Зачем? Да, характер он проявляет, но не думаю, что представляет опасность для кого-то из присутствующих. — Уточнила я. Но не из противоречия, просто почувствовала, как тело Сяо напряглось под моей ладошкой. И заработала от Мастера взгляд, заставивший потянуться к ошейнику. Впрочем, надевать все равно не спешила, ожидая разъяснений.
— Даже, если он нападет на одного из нас, то это будет последнее, что он сделает в своей жизни. И которун это прекрасно осознает. Но в Вендарро все будет иначе. Портал ослабит нас, сделав уязвимыми даже для юного магвиря. И все же я боюсь не за себя… — При этом я чувствовала, что в данный момент ни о каком страхе речь не шла, — … а за жителей, которые случайными действиями могут заставить его напасть. Между вами договор, поэтому ошейник почти не будет иметь силы. Он скорее станет украшением и свидетельством того, что зверь укрощен и не опасен. А еще, пока его кристалл не достигнет пятого предела, он поможет прятать искру Сателиса внутри него. Что избавит нас от множества возможных проблем.
— А ты прав, — задумчиво произнес дракон. — Этот комок меха слопал искру, что дала ему новые силы. Но он все еще остается глупым ребенком. И скорее всего, сам не понимает, что сделал. Договор заставит его быть покорным и слушаться тебя, точнее — прислушиваться к тому, что ты говоришь, выполнять все в точности он не обязан. Но будет лучше, если в городе и Академии, которун будет носить ошейник.
— Сяо, прости, но так будет лучше… Я обещаю, что не буду использовать это во зло, только по необходимости. Ты позволишь? — Протянула руки с ошейником, давая, как увернуться, так и покорно застегнуть украшение.
— А ты бываешь жестокой, — с улыбкой произнес Ракс, я подняла на него вопросительный взгляд. — Я бы на его месте не согласился, а при попытке надеть ошейник еще и укусил бы. И это было бы естественной реакцией. Ты предлагаешь Разумному добровольно согласиться на рабство. К тому же… если тебе нужно, чтобы он действительно что-то сделал, просто обратись к нему по имени, и он всегда откликнется. Рен… — Которун повернул голову, а дракон кинул ему рыбку, которая практически сразу исчезла в пасти.
Я опустилась на колени, обхватывая Сяо за шею. — Мне не нужен раб. Но… прости. Так будет лучше для нас всех. — Голубоглазая морда стала расплываться из-за набежавших слез. — Я …