Выбрать главу
А под той ли под восточной под сторонушкой, А у тех ли у шатров у белыих Стоят добры кони богатырские. А тут старый казак да Илья Муромец Опустился он да со добра коня, Брал свой тугой лук разрывчатый в белы ручки, Натянул тетивочку шелковеньку, Наложил он стрелочку калёную И спущал ту стрелочку во бел шатёр. Говорил Илья да таковы слова: «А лети-тко, стрелочка, во бел шатёр, Да сыми-тко крышку со бела шатра, Да пади-тко, стрелка, на белы груди К моему ко батюшке ко крёстному, И проголзни-тко по груди ты по белый, Сделай-ко ты сцапину да маленьку, Маленькую сцапинку да невеликую. Он и спит там, прохлаждается, А мне здесь-то одному да мало можется». Он спустил тетивочку шелковую, Да спустил он эту стрелочку калёную, Да просвистнула та стрелочка калёная Да во тот во славный во бел шатер, Она сняла крышку со бела шатра, Пала она, стрелка, на белы груди Ко тому ли-то Самсону ко Самойловичу, По белой груди стрелочка проголзнула, Сделала она да сцапинку-то маленьку. Тут славный богатырь да святорусский, Ай Самсон-то ведь Самойлович, Пробудился-то Самсон от крепка сна, Пораскинул свои очи ясные: Да как снята крыша со бела шатра, Пролетела стрелка по белой груди, Она сцапиночку сделала да на белой груди. Он скорошенько стал на резвы ноги, Говорил Самсон да таковы слова: «Ай же славные мои богатыри, вы святорусские, Вы скорёшенько седлайте-ко добрых коней! Да садитесь-ко вы на добрых коней! Мне от крестничка да от любимого Прилетели-то подарочки да нелюбимые: Долетела стрелочка калёная Через мой-то славный бел шатёр, Она крышу сняла да со бела шатра, Да проголзнула-то стрелка по белой груди, Она сцапинку-то дала по белой груди, Только малу сцапинку-то дала невеликую. Погодился мне, Самсону, крест на вороте, Крест на вороте шести пудов. Если б не был крест да на моей груди, Оторвала бы мне буйну голову». Тут богатыри все святорусские Скоро ведь седлали да добрых коней, И садились молодцы да на добрых коней, И поехали раздольицем чистым полем Ко тем силам ко татарскиим. А со той горы да со высокий Усмотрел ли старый казак да Илья Муромец, А то едут ведь богатыри чистым полем, А то едут ведь да на добрых конях. И спустился он с горы высокий И подъехал он к богатырям ко святорусскиим: Их двенадцать-то богатырей, Илья тринадцатый. И приехали они ко силушке татарскоей, Припустили коней богатырскиих, Стали бить-то силушку татарскую, Притоптали тут всю силушку великую И приехали к палатке полотняноей. Сидит собака Калин-царь в палатке полотняноей. Говорят богатыри да святорусские: «А срубить-то буйную головушку А тому собаке царю Калину». Говорил старый казак да Илья Муромец: «А почто рубить ему да буйну голову? Мы свезем его во стольный Киев-град Да ко славному ко князю ко Владимиру». Привезли его, собаку царя Калина А во тот во славный Киев-град. Привели его в палату белокаменну Да ко славному ко князю ко Владимиру. Тут Владимир-князь да стольнокиевский Садил собаку за столики дубовые, Кормил его ествушкой сахарною Да поил-то питьицем медвяныим. Говорил ему собака Калин-царь да таковы слова: «Ай же ты Владимир-князь да стольнокиевский, Не руби-тко мне да буйной головы! Мы напишем промеж собой записи великие: Буду тебе платить дани век и по веку, А тебе-то князю я Владимиру!» А тут той старинке и славу поют, А по тыих мест старинка и покончилась.

Русская литература XIX века

Аксаков Константин Сергеевич (1817–1860)

«Мой Лизочек так уж мал…»

Мой Лизочек так уж мал, так уж мал, Что из крыльев комаришки Сделал две себе манишки И — в крахмал!
Мой Лизочек так уж мал, так уж мал, Что из грецкого ореха Сделал стул, чтоб слушать эхо, И кричал!
Мой Лизочек так уж мал, так уж мал, Что из листика сирени Сделал зонтик он для тени И гулял!