В это время обе половины монархии Габсбургов были взволнованы известием о мнимом ритуальном убийстве в венгерском селении Тисса-Эслар и драматическим судебным процессом (дальше, § 10). По этому поводу антисемиты развили в стране бешеную агитацию. Ролинг выступил с новыми разоблачениями в брошюре «Человеческое жертвоприношение раввинизма», доказывая основательность гнусного навета. Эта искра, брошенная в горючий материал, могла вызвать страшный взрыв. Молчать долее или ограничиваться газетными опровержениями было невозможно: нужно было на суде уличить клеветника-подстрекателя. За это дело взялся один из немногих смелых людей того робкого поколения, депутат рейхсрата и раввин общины в Флорисдорфе (близ Вены), д-р Иосиф Блох. В конце 1882 и начале 1883 г. он опубликовал в венской газете «Wiener Allgemeine Zeitung» ряд статей, в которых сорвал ученую маску с Ролинга: доказал полное его невежество в талмудической и раввинской письменности и привел много примеров искаженных им цитат[8]. Блох объявил, что Ролинг никогда не читал Талмуда в подлиннике и не в состоянии перевести в нем ни одной страницы, причем Блох обязался уплатить штраф в 3000 флоринов, если Ролинг публично прочтет и правильно переведет взятую наугад страницу из Талмуда. Вместо прямого ответа на вызов Ролинг заявил печатно, что готов подтвердить под присягою на суде верность своих цитат из раввинской письменности, доказывающих существование ритуальных преступлений у евреев. Он официально предлагал себя в качестве присяжного эксперта в Тисса-Эсларском процессе. Тогда Блох объявил в газетах, что обвиняет Ролинга в готовности дать ложную присягу. Этим имелось в виду вынудить пражского клеветника подать судебную жалобу по поводу оскорбления его в печати и затем на суде выяснить его плутни. И действительно, вскоре Ролинг подал в венский суд жалобу на депутата Блоха. Вследствие депутатской неприкосновенности обвиняемого потребовалось согласие рейхсрата на предание его суду, что последовало в начале 1884 года.
Желая выяснить на суде правду во всей ее полноте, Блох и его талантливый адвокат Иосиф Копп подготовили для судебной научной экспертизы огромный материал: множество подлинных цитат из раввинской и древнецерковной письменности, всевозможные справки и разъяснения. Продолжительная борьба возникла при выборе экспертов для проверки цитат. Желая предоставить выбор экспертов компетентному учреждению, Блох просил суд поручить это германскому «Обществу востоковедов» («Morgenländische Gesellschaft»). Общество указало нескольких специалистов, но из них одни признали себя недостаточно сведущими, а против несомненно компетентного гебраиста Франца Делича был заявлен отвод, так как тот уже печатно высказал свое отрицательное мнение о книге Ролинга. Из авторитетных ориенталистов согласились участвовать в экспертизе страсбургский профессор Нельдеке и дрезденский Вюнше, переведший многое из талмудической Агады и Мидраша на немецкий язык. Ролинг с своей стороны настаивал на приглашении в качестве эксперта одного «специалиста», оказавшегося потом его пособником в подделке цитат: выкреста из евреев Юстуса-Бримана, которого он титуловал «бывшим раввином». Выходец из Кракова, шатавшийся по Голландии и Германии, Арон Бриман ложно выдавал себя за ученого раввина. Уличенный в самозванстве, он крестился и принял сначала протестантскую, а потом католическую веру. По предложению своих покровителей из кружка Ролинга и прусских католиков он сочинил и выпустил под именем д-ра Юстуса книгу «Еврейское зеркало, или Сто новооткрытых, ныне еще действующих законов об отношениях евреев к христианству, с очень интересным введением» («Judenspiegel», 1883). Книга была напечатана в гнезде прусских католиков Падерборне, в типографии, выпустившей уже ряд юдофобских памфлетов. Когда одна прусская газета перепечатала извлечение из книги Юстуса с похвальным отзывом, редактор газеты был привлечен к суду за возбуждение религиозной вражды. Этот-то наемный ренегат, снабжавший Ролинга подложными цитатами, предлагался в эксперты; но суд, собрав о нем справки, отверг предложение. Между тем эксперты Нельдеке и Вюнше дали отзывы, неблагоприятные для Ролинга, подтвердив уже установившееся мнение о его quasi-научных произведениях как о продуктах невежества, злобы, обмана и частию самообмана. Ролинг убедился, что не миновать ему клейма судебного приговора, если процесс будет доведен до конца. И он поспешил заявить венскому уголовному суду, что отказывается от своей жалобы на Блоха и просит прекратить дело (1885). Таким образом, до судебного приговора дело не дошло; но самоосуждение Ролинга не уступало в силе самому резкому приговору. В лучших кругах общества уже знали цену памфлетам Ролинга, и только темные маниаки юдофобии пользовались ими впоследствии как орудием агитации в разных странах, между прочим и в России (Шмаков).
§ 8 Антисемиты в венском городском управлении
Австрийское правительство, во главе которого долго стоял граф Таафе (1879-1893), не поощряло антисемитского движения, а по временам даже противодействовало ему, заставляя прокуратуру привлекать к суду наиболее дерзких подстрекателей. Правительство, которому приходилось балансировать между разнородными национально-политическими течениями, не могло допустить разжигания национальных страстей. Император Франц-Иосиф, хотя и окруженный консервативными сановниками, не поддавался антисемитским влияниям; в новом движении его отталкивала не столько юдофобия, сколько низкая демагогия, и он неоднократно выражал свое неудовольствие по поводу антисемитских скандалов в парламенте и венской городской думе. Однажды император демонстративно покинул театр, когда там запели антиеврейские куплеты. Еврейским депутациям, представлявшимся ему в разных местах, император заявлял о своей твердой решимости охранять их гражданские права. Поэтому Франц-Иосиф всегда пользовался популярностью в тех еврейских кругах, где в монархе больше всего ценили официальную внешнюю приветливость. Отношение императора и правительства Таафе к антисемитизму до некоторой степени обуздывало сторонников этого движения, но не могло остановить его.
Агитация принесла свои плоды. В парламентах усиливалось влияние антисемитов. В 1891 г. им удалось провести в рейхсрат 13 депутатов, из которых «прославились» Шенерер, Патай, князь Лихтенштейн и Шнейдер. Те же лица большею частью состояли депутатами и в нижнеавстрийском ландтаге, т. е. являлись вершителями судеб немецкой Австрии. В этом ландтаге с его реакционным большинством царил необузданный антисемитизм. Юдофобские речи уличных агитаторов вроде Шнейдера и Грегорика переходили все границы парламентских приличий. Вскоре к этой политической банде примкнул человек, который перед тем причислялся к демократической партии и даже поддерживал дружеские сношения с еврейскими политиками: венский адвокат Карл Л юэгер (Luëger). Депутат рейхсрата и ландтага и гласный венской городской думы, Люэгер внезапно изменил своим прогрессивным принципам и сделался демагогом «христианской Вены», мелкой буржуазии, искони мечтавшей об избавлении от еврейской конкуренции. Оратор-актер, он своими антисемитскими выступлениями добился популярности и сделался кумиром уличной толпы. Он нападал на еврейство, либералов и крупную буржуазию во имя идеи «христианского социализма». Свою демагогию Люэгер вел с особенным успехом в кругах городского самоуправления. В начале 90-х годов антисемиты из партии «христианских социалистов» получили на коммунальных выборах 35 мест в венской городской думе. Эта армия Люэгера наполняла коммунальные собрания шумными скандалами, которые часто переносились на улицу.
Полного торжества в городском управлении достигли антисемиты в 1895 году. На сентябрьских выборах этого года они, соединившись с немецкими националистами, прошли в венскую думу в таком числе, что вместе со своими союзниками составили большинство гласных. Это большинство избрало Люэгера бургомистром Вены. Антисемиты ликовали: их вождь стал городским головою, первым гражданином, хозяином столицы и может сделать с евреями что угодно. Но радость их омрачилась тем, что император отказался утвердить вождя партии скандала в его почетной должности. Фракция антисемитов в рейхсрате внесла запрос правительству о мотивах неутверждения выборов. Министр-президент граф Бадени дал совершенно объективный ответ: правительство не могло утвердить в звании городского головы человека, поведение которого не дает гарантии в том, что управление городом будет вестись беспристрастно, деловито, на началах равноправия всех граждан. Несмотря на протесты антисемитов и поток ругательных речей с их стороны, рейхсрат большинством голосов признал объяснения правительства удовлетворительными (8 ноября). Через несколько дней антисемитская дума демонстративно опять избрала Люэгера бургомистром, но в ответ на эту демонстрацию правительственный комиссар огласил тут же приказ наместника Нижней Австрии о роспуске городской думы. Скандалисты вышли на улицу, собрали толпу и устроили враждебную манифестацию у императорского дворца, крича: «Да здравствует Люэгер, долой Бадени!»
8
Достаточно указать, что обычное в Талмуде выражение «маргела бепуме» (такой-то говаривал) он переводил по созвучию слов «жемчужина в его устах».