Значительно позже на путь капиталистической модернизации перешли Восточная и Южная Европа, которые в силу национально-культурных и исторических традиций медленно изживали феодальные, патриархальные и иные элементы политической культуры, существенно тормозившие развитие экономики и политической системы. Запоздалый и неравномерный процесс утверждения здесь капиталистических отношений, сильные позиции монархии, церкви в политической жизни, устойчивость консервативных ценностей обусловили особую противоречивость и затянутость процесса утверждения буржуазных социально-экономических структур и соответствующих им институтов политической демократии.
Вплоть до 70–80-х гг. в ряде стран региона капитализм не смог установить свою культурную и идейную гегемонию. В них все еще сохраняют большое влияние некапиталистические и даже антикапиталистические идеи, «на равных» с буржуазно-либеральной шкалой ценностей существуют добуржуазные представления и установки. Поэтому неудивительно, что некоторые из этих стран, получившие более или менее мощный импульс для экономического развития только после второй мировой войны (например, Италия), а в отдельных случаях даже в 70-х гг. (например, Испания), вошли в число стран-лидеров лишь в последние полтора-два десятилетия.
Процесс размывания пространственно-географических границ между развитым центром и отсталой периферией особенно усилился уже после второй мировой войны. Более того, ряд стран в 70–90-е гг. осуществили стремительный рывок из аграрно-индустриальных обществ в постиндустриальное и информационное общество. Речь идет о так называемых новых индустриальных странах (НИС) Восточной и Южной Азии, таких, как Южная Корея, Тайвань, Сингапур, Малайзия и др.
§ 3. Новые тенденции в развитии капитализма
В конце XIX – начале XX в. продолжалось бурное развитие капитализма и институтов политической демократии. Это период завершения промышленной революции в наиболее индустриально развитых странах и окончательного формирования мирового капиталистического хозяйства. Но в то же время это – период вступления капитализма в новую стадию своего развития.
При свободно-предпринимательском капитализме решающую роль в производстве материальных благ играют индивидуальные мелкие, средние и крупные предприниматели. Считалось, что, вступая друг с другом в отношения свободной, ничем не ограниченной конкуренции, они обеспечивали оптимальное развитие экономики и материальное благосостояние всего общества. Здесь государству, во всяком случае в теории, отводилась роль стороннего наблюдателя, который не должен вмешиваться в свободную игру рыночных сил, а призван лишь обеспечить необходимые условия для их эффективного проявления и функционирования.
Предполагалось, что «невидимая рука рынка» сама по себе, без вмешательства посредников в лице государства, партий или отдельных лиц, способна поддержать порядок в экономической и социальной сферах. Господствовал принцип – «каждый за себя». Успех в предпринимательской сфере рассматривался как признак избранности человека, его состоятельности, дееспособности и эффективности. Такая установка в конечном итоге вела к утверждению в сознании наиболее удачливых предпринимателей и бизнесменов идеи о выживаемости наиболее приспособленных к жизни. Особенно притягательной эта идея оказалась для крупных капиталистов, магнатов, создавших огромные корпорации, финансовые и финансово-промышленные империи.
В действительности свободно-предпринимательский капитализм в своем «чистом» виде никогда и нигде не существовал. Даже в США, которые в конце XIX – начале XX в. считались классической страной свободно-предпринимательского капитализма, государство довольно активно вмешивалось в экономическую и социальную сферы. Без существенной государственной помощи невозможно было бы, например, строительство широчайшей сети железных дорог, которые внесли огромный вклад в освоение Североамериканского континента.