Тем не менее место и роль потомственного дворянства, благодаря его богатствам и родовым связям с высшим чиновничеством, оставались весьма значительными: представители 123 аристократических фамилий к середине 1914 г. занимали директорские и иные руководящие посты в 250 акционерных обществах. Среди последних выделялись князья Долгорукие, Голицыны, Оболенские, Тенишев, графы Мусины-Пушкины и др.
К началу Первой мировой войны крупная буржуазия в экономическом и особенно в финансовом отношении являлась самой могущественной силой российского общества. Ее рейтинг увеличивался влиянием на средние слои буржуазии, насчитывающей в своих рядах (судя по числу лиц с годовым доходом от 1 до 10 тыс. руб.) в 1909—1910 гг. свыше 450 тыс. человек или с семьями 2,7—3,2 млн человек. Кроме дворянства, она была тесно связана с чиновничеством, которое стремилось «подкармливать». Мощным орудием в ее руках являлся Совет съездов представителей промышленности и торговли и подчиненные ему отраслевые союзы торгово-промышленников и финансистов. В годы первой русской революции выявилось известное единство взглядов промышленников и купечества в публичных выступлениях их представителей, а также в принимаемых их собраниями и съездами резолюциях и петициях.
В условиях нараставших революционных потрясений крупная буржуазия, обязанная самодержавию большими заказами по льготным ценам, щедрыми субсидиями и кредитами Госбанка, протекционизмом в таможенной политике и т.п., не поддержала его. Подавляющее большинство ее представителей сторонилось монархических партий и организаций, а тяготевшие к ней октябристы и прогрессисты, после короткого сотрудничества с властями, добивались от них политических уступок, не сознавая того, что утрата российской государственности обернется их собственной кончиной. Чувствуя себя хозяином жизни, буржуазия, в лице своих политических лидеров, фрондировала, посягая на прерогативы центральной и местной власти.
В данном отношении весьма знаменательным является разговор, состоявшийся между британским журналистом Д. Уоллесом и лидером кадетов (фамилию которого британец почему-то не указывает, но им мог быть сам П. Милюков) вскоре после роспуска I Думы. Уоллес в учтивой форме высказал тогда своему русскому другу сожаления по поводу «стратегической ошибки», допущенной кадетами своими обструкционистскими действиями в Думе. «При всем уважении, я осмелился продолжать, – вспоминал журналист, – что вместо сохранения систематической и бескомпромисной враждебности кабинету министров, партия могла бы сотрудничать с правительством и таким образом создать что-то вроде английской парламентарной системы, которой они открыто восхищаются; возможно через 8 или 10 лет этот желанный результат мог бы быть достигнут». Однако, услышав эти последние слова, русский политик нетерпеливо прервал собеседника, воскликнув: «Восемь или десять лет? Мы не можем ждать так долго!» «Хорошо, – отвечал Уоллес, – Вам должно быть виднее, но в Англии, которую конституционалисты всех стран часто берут за образец, нам пришлось ждать несколько столетий…»
Нетерпеливость, с которой вожди кадетов стремились свалить царизм, не только погубила их самих, но и принесла великие беды России. Нет особой необходимости доказывать, что лидеры октябристов и прогрессистов (А. Гучков, М. Родзянко, А. Коновалов и др.) в этом отношении ненамного отставали от партии «народнойсвободы».
Рабочие
Вместе с успехами капиталистического развития страны рос и формировался другой новый класс – рабочий. Только за период с 1900 по 1913 г. в его численности по подсчетам историков произошли перемены (табл. 1).Таблица 1
В рамках указанного периода рост численности рабочих по темпам опережал рост населения страны. При этом наряду с другими отрядами одинаково быстро росло основное ядро, которое составляли рабочие крупной промышленности и транспорта. Именно в их среде формировались высокопрофессиональные и потомственные кадры пролетариата. В отраслевом отношении численно преобладающими являлись отряды текстильщиков, пищевиков и металлистов, удельный вес которых составлял соответственно 41, 19 и 15% всех фабрично-заводских рабочих. В рядах металлистов и текстильщиков была самая большая часть потомственных (по отцу) рабочих – от 40 до 50% и более. Остальной части рабочих были присущи постоянная текучесть, тесная связь с землей, крестьянской средой. Вот почему их численность устанавливается приблизительно. Воспроизведенные выше цифры, взятые по максимуму, показывают, что рабочие составляли в России меньшинство населения.