По сравнению с моряками русское армейское руководство не отличалось излишней расторопностью и инициативой [6] .
Недостатки военного ведомства в значительной степени компенсировались непосредственным участием царя и ведущих членов кабинета министров во всех крупных мероприятиях, связанных с обороной страны. Так, с августа 1909 г. до начала 1910 г. по указанию Николая II при правительстве под председательством П. Столыпина состоялось четыре Особых совещания, на которых рассматривались вопросы развития и реорганизации вооруженных сил. К 1914 г. правительство добилось и провело через законодательные органы – Думу и Государственный Совет – программу финансирования перевооружения армии на сумму в 1,1 млрд руб. (по подсчетам военных, на эти цели необходимо было затратить средств в 2 раза больше). Программа перевооружения и модернизации армии состояла из так называемых малой и большой программ. Первая была утверждена царем в июле 1913 г. По ней в течение 1913—1917 гг. предполагалось финансировать развитие артиллерии, инженерных, авиационных и вспомогательных частей. Большая программа предусматривала выделение средств на реорганизацию действующей армии, в частности, увеличение личного состава. По штатам мирного времени к 1917 г. (по сравнению с 1913 г.) он возрастал на 40% – 11,8 тыс. офицеров и 468,2 тыс. солдат. Главный недостаток программы – в ее запоздалости: она была утверждена царем только 22 июня 1914 г., за месяц до объявления войны.
К началу боевых действий русская армия, насчитывавшая 114 пехотных и 40 кавалерийских дивизий с общей численностью войск 3,5 млн человек, являлась одной из сильнейших в Европе и во многих отношениях подготовленной лучше своих противников. Слабым ее звеном было управление, особенно на верхнем уровне: фронт – армия – дивизия. Перевооружение и реорганизация здесь шли полным ходом, но были далеко не завершены. По количеству артиллерии Россия уступала своим врагам, обладая 7088 орудиями против 9388 – у Германии и 4088 – у Австро-Венгрии. (У Франции было 4300 орудий.) При этом Германия располагала 3260 тяжелыми пушками, Австро-Венгрия – 1000, Россия – только 240. У Франции тяжелой артиллерии практически не было. Русские артиллеристы отличались прекрасной выучкой и стрелковой подготовкой. Однако боеприпасов было заготовлено лишь на полгода (этот срок отводился Генеральным штабом на ведение всей будущей войны), из расчета 1000 снарядов на 1 орудие.
Преимущество держав Тройственного союза над странами Антанты в артиллерии не оказывало решающего влияния на начальном этапе войны, но с переходом к позиционной войне это преимущество стало важным фактором тактических успехов противника.
Таким образом, Россия активно готовилась к предстоящей войне, хотя крайне не желала ее. Затраты на оборону в последнее время превысили пятую часть всех расходов империи. По оценке отечественного историка Первой мировой войны А. Зайончковского «Россия не только успела залечить свои раны, но и сделала большой шаг вперед в смысле улучшения своего военного могущества». Другое дело, что момент развязывания мировой бойни застал страну на сложном этапе перевооружения и реорганизации армии и флота, дожидаться окончания которого враги России отнюдь не собирались.
Кампания 1914 года
С началом боевых действий царь назначил своего двоюродного дядю великого князя Николая Николаевича (младшего) Верховным главнокомандующим русской армии. Этот шаг Николая II был неоднозначно воспринят современниками. Многие ожидали, что в тяжелый час испытаний государь сам возглавит армию. Так и предполагалось сделать до войны, что не противоречило желанию самого царя.
Великий князь Николай Николаевич
Однако его министры И. Горемыкин, А. Кривошеин, адмирал И. Григорович и особенно С. Сазонов активно отговаривали от этого Николая II, ссылаясь на то, что он не должен рисковать своим авторитетом и властью, предводительствуя в войне, которая могла быть более продолжительной, чем предполагали военные. К тому же, в условиях мобилизации армии и решения множества сложных вопросов (в том числе дипломатических), государственные интересы требовали присутствия императора в столице, а не в Ставке в г. Барановичи – за тысячу верст от Петербурга [7] . Великий князь Николай Николаевич назначался Верховным главнокомандующим с существенной оговоркой, что это делается временно, пока сам государь не примет командования.