Для обеспечения этого анализа Фуко вводит понятие “историческое априори” как “априори не истин, которые никогда не могли бы быть сказаны или непосредственно даны опыту, но истории, которая дана постольку, поскольку это история действительно сказанных вещей” Это понятие позволяет учитывать, что “дискурс имеет не только смысл и истинность, но и историю, причем собственную историю, которая не сводит его к законам чужого становления” Но историческое априори не над событиями — оно определяется как “совокупность правил, характеризующих дискурсивную практику” и “ввязанных в то, что они связывают” Область же высказывания, “артикулированная согласно историческим априори и “скандируемая” различными дискурсивными формациями”, задается системой, которая устанавливает высказывания как события (имеющие свои условия и область появления) и вещи (содержащие свою возможность и поле использования). Ее Фуко называет архивом.
С точки зрения философа, “архив это прежде всего закон того, что может быть сказано, система, обуславливающая появление высказываний как единичных событий” Архив, продолжает Фуко, “это то, что различает дискурсы в их множественности и отличает их в собственной длительности” Он между языком и изучаемыми явлениями “это основная система формации и трансформации высказываний” Архив нельзя описать во всей его целостности, а его актуальность неустранима. “Он дан фрагментами, частями, уровнями несомненно настолько лучше и настолько с большей строгостью, насколько время отделяет нас от него; в конечном счете, если бы не было редкости документов, для его анализа было бы необходимо самое великое хронологическое отступление” Архив маркирует кромку времени, которая окружает наше настоящее, “это то, что вне нас устанавливает наши пределы” “Описание архива развертывает свои возможности (и принципы овладения этими возможностями) исходя из дискурсов, которые только что перестали быть исключительно нашими; его порог существования установлен разрывом, отделяющим нас от того, что мы не можем более сказать, и от того, что выходит за пределы нашей дискурсивной практики; оно начинается за пределом нашей собственной речи; его место это разрыв наших собственных дискурсивных практик”
Исследования архива Фуко называет археологией: “Археология описывает дискурсы как частные практики в элементах архива” Анализ А. 3. как особой дисциплинарное™ Фуко проводит в третьей части своей работы (“Археологическое описание”).
А. 3. конституируется Фуко во многом через ее артикулированное противопоставление дисциплинарным притязаниям истории идей, которая рассказывает “историю побочных обстоятельств, историю по краям”, презентируя “скорее анализ точек зрения, нежели анализ собственно знания, скорее анализ заблуждений, нежели анализ истины, наконец, скорее анализ менталитета, нежели анализ форм мысли” В этой трактовке история идей выступает скорее стилем анализа, чем дисциплинарнос- тью, она занята “началами и концами, описанием смутных непрерывностей и возвращений, воссозданием подробностей линеарной истории” В то же время она оказывается способной описывать переходы из не-философии в философию, из не-науки в науку, из не-литературы в само произведение.
По мнению Фуко, “генезис, непрерывность, подытоживание вот предметы, которыми занята история идей, вот ее темы, с помощью которых она привязывается к определенной, теперь уже вполне традиционной форме исторического анализа” От всего этого и пытается уйти А. 3. вырабатывающая “иную историю того, что было сказано людьми”
Основными являются четыре различия между “историей идей” и А. 3.. 1) различие' в представлении о новизне; 2) различие в анализе противоречий; 3) различие в сравнительных описаниях; 4) различие в ориентации трансформаций.