Уэйс постучался; ему открыл пасынок Кэйва, в трауре. Он сейчас же позвал мать, и мистер Уэйс не мог не заметить ее хоть и дешевенького, но чрезвычайно эффектного вдовьего наряда. Мистер Уйэс не очень удивился, узнав, что Кэйв умер и уже похоронен. Миссис Кэйв проливала слезы, и голос у нее звучал хрипло. Она только что вернулась с Хайгэйтского кладбища. Все ее мысли были поглощены планами на будущее и печальной церемонией погребения. Однако мистер Уэйс хоть и с трудом, а все же узнал подробности смерти Кэйва.
Кэйв был найден мертвым в лавке рано утром. Его окоченевшие руки сжимали хрустальное яйцо, на губах застыла улыбка, рассказывала миссис Кэйв. Кусок черного бархата лежал на полу у его ног. Смерть наступила уже пять или шесть часов назад.
Для мистера Уэйса это был большой удар. Он горько упрекал себя за то, что не обратил должного внимания на здоровье старика. Но его мысли были заняты главным образом хрустальным яйцом. Зная характер миссис Кэйв, молодой человек старался подойти к этой теме как можно осторожней. Он был потрясен, узнав, что хрусталь уже продан…
Когда покойника перенесли наверх, миссис Кэйв сразу же вспомнила про чудака пастора, предлагавшего пять фунтов за хрустальное яйцо, и решила написать ему, что эта вещь нашлась. Но усердные поиски, в которых принимала участие и дочь, ни к чему не привели — адрес затерялся. У миссис Кэйв не было средств «и на траур, ни на достойные похороны, которых заслуживал столь почтенный обитатель Севендайэлса. Поэтому она прибегла к помощи одного знакомого торговца с Грэйт-Портленд-стрит. Он любезно согласился взять часть вещей Кэйва по собственной расценке. В их числе было и хрустальное яйцо. Выразив, — правда, несколько торопливо — приличное случаю сожаление, мистер Уэйс поспешил на Грэйт-Портленд-стрит. Но там он узнал, что хрустальное яйцо уже продано и что купил его высокий смуглый человек в сером костюме. Здесь фактический материал этой странной, но, на мой взгляд, чрезвычайно любопытной истории обрывается. Торговец с Грэйт-Портленд-стрит не знал, кто был высокий смуглый человек в сером, и не мог точно описать его мистеру Уэйсу. Он даже не заметил, в какую сторону этот человек направился, выйдя из лавки. Мистер Уэйс до конца испытал терпение торговца, изливая в бесконечных расспросах свою досаду. Наконец, поняв, что затеянное им исследование рухнуло, он вернулся домой и с недоумением увидел, что его заметки не испарились, как сон, и попрежнему лежат на неубранном столе.
Легко представить себе разочарование мистера Уэйса. Он посетил торговца на Грэйт-Портленд-стрит еще раз и столь же безрезультатно, дал объявления в некоторые журналы, которые могли попасть в руки коллекционеров, написал письма в «Дейли кроникл» и «Нэйчюр». Однако два последних органа, подозревая мистификацию, просили мистера Уэйса подумать как следует, прежде чем настаивать на опубликовании своих писем. Ему дали понять, что эта странная история, лишенная каких бы то ни было вещественных доказательств, может повредить его репутации ученого. Между тем работа в больнице требовала, чтобы он безотлагательно занялся ею.
Таким образом, месяца через полтора мистер Уэйс поневоле отказался от поисков хрустального яйца, если не считать двух-трех его визитов к некоторым антикварам. Яйцо до сих пор остается неразысканным. Впрочем, Уэйс признался мне, что время от времени им овладевают приступы рвения и он бросает самые неотложные дела, чтобы снова отдаться поискам.
Найдется ли хрустальное яйцо, или оно потеряно навсегда и мы ничего не узнаем о нем, об этом можно только гадать. Если теперешний его обладатель коллекционер, то надо надеяться, что мистеру Уэйсу удастся напасть на его след через посредство антикваров. Он уже узнал, что пастор и «восточный человек», с которыми имел дело мистер Кэйв, были не кто иные, как достопочтенный Джемс Паркер и молодой яванский принц Боссо-Куни. Им я обязан некоторыми подробностями этой истории. Настойчивость принца объяснялась просто любопытством и оригинальничаньем. Чем упрямее Кэйв отказывался продать хрустальное яйцо, тем больше принцу хотелось купить его.
Вполне вероятно, что во втором случае покупателем был не коллекционер, а просто случайный прохожий, и, может быть, хрустальное яйцо, находится сейчас на расстоянии какой-нибудь мили от меня и украшает чью-нибудь гостиную или даже служит пресспапье, не обнаруживая своих замечательных свойств. Эта мысль отчасти и побудила меня написать историю хрустального яйца в форме рассказа: так она легче всего попадет на глаза читателю.
Мое собственное мнение о хрустальном яйце вполне совпадает с мнением мистера Уэйса. Я думаю, что между хрусталем, укрепленным на вершине мачты на Марсе, и хрустальным яйцом мистера Кэйва существует какая-то тесная связь, в настоящее время совершенно необъяснимая. Мы оба полагаем также, что хрусталь мог быть послан с Марса на Землю (еще в незапамятные времена) с тем, чтобы дать возможность марсианам ближе познакомиться с нашими земными делами. Возможно, что в нашем мире находятся также хрустали, соответствующие хрусталям других мачт. Ясно одно: никакой ссылкой на галлюцинации изложенные факты объяснить нельзя.