Уэллс дожил до нашей бурной эпохи. Несмотря на свои семьдесят семь лет, он продолжает неутомимо работать. Во время варварских бомбардировок фашистскими самолетами мирного населения Англии он не покидал своего города. Он один из самых страстных противников Гитлера и гитлеризма, и его путешествие по Америке, где он выступал с речами против фашистской Германии, немало способствовало взаимопониманию и сближению свободолюбивых народов, и его голос громко прозвучал в хоре прогрессивных деятелей, требующих вступления Соединенных штатов в войну.
В Англии есть обычай именовать знаменитых современников лишь инициалами. И, пожалуй, самыми популярными, известными каждому англичанину являются три буквы: ЭЙЧ-ДЖИ-ДАБЛЬЮ (Н. G. W.), расшифровывающиеся — Г ерберт Джордж Уэллс.
Кирилл Андреев
НОВЕЙШИЙ УСКОРИТЕЛЬ
Иной раз бывает, что ищешь булавку, а находишь золотой. Так случилось с моим добрым приятелем профессором Гибберном.
Я и прежде слыхал, что многие великие открытия делались неожиданно, но с профессором Гибберном произошло нечто невероятное. Можно смело сказать, что его открытие перевернет вверх ногами всю нашу жизнь. А между тем он хотел только изобрести какое-нибудь тоническое средство, которое дало бы возможность людям поспевать за нашим беспокойным веком.
Мне уже случалось принимать это новое снадобье, и сейчас я попробую подробно описать вам его действие на мой организм. Из дальнейшего будет видно, какой богатой находкой окажется это средство для всех искателей новых ощущений.
Мы с профессором Гибберном соседи по Фолькстону. Если память мне не изменяет, несколько его портретов были помещены в журнале «Стрэнд» в конце 1899 года. Проверить это я не могу, так как журнал был взят у меня кем-то и до сих пор не возвращен, но читатель, может быть, помнит высокий лоб и необыкновенно длинные черные брови Гибберна, которые придают его лицу что-то мефистофельское.
Профессор Гибберн живет на Аппер-Сендгэйт-роуд, в одном из тех милых особнячков неопределенного стиля, которые придают столь причудливый характер этой улице. Крыша у его домика фламандская, а портик мавританский; посредине фасада окно с большим фонарем. В этой комнате профессор работает, и там же, когда я прихожу к нему по вечерам, мы курим и беседуем. Профессор Гибберн большой шутник, но он любит не только пошутить и часто говорит со мной о своих занятиях. Это один из тех людей, для которых беседа является потребностью: она помогает им работать.
Таким образом, у меня была возможность шаг за шагом проследить создание «Новейшего ускорителя», хотя значительная часть экспериментальных работ производилась Гибберном не в Фолькстоне, а в прекрасной лаборатории на Гауэр-стрит, рядом с больницей.
Как известно всем образованным людям, Гибберн прославился среди физиологов своими работами по изучению действия лекарств на нервную систему. Снотворные, успокаивающие, анестезирующие средства — здесь, говорят, он не знает себе равных. Гибберн пользуется большим авторитетом и как химик, поскольку он немало способствовал разъяснению той путаницы, которая царит в науке по вопросам о клетке нервного узла и осевом волокне. Однако многие его достижения никому не известны, так как он до сих пор не потрудился опубликовать их.
В последнее время Гибберн уделял особое внимание вопросу о тонических средствах и добился в этой области больших успехов еще до открытия своего «Ускорителя». Благодаря ему медицина обогатилась по крайней мере тремя укрепляющими средствами, значение которых во врачебной практике огромно. Препарат, называющийся «Сироп «Б» д-ра Гибберна», спас больше человеческих жизней, чем любая спасательная лодка по всему морскому побережью.
— Но эти пустячки меня уже не удовлетворяют, — сказал он мне как-то около года назад. — Все они имеют лишь местное значение. Одни возбуждают сердце и внутренние органы, оставляя мозг в апатии; другие действуют на мозг, как шампанское, никак не влияя на солнечное сплетение. А я добиваюсь -и, чорт возьми, добьюсь! — такого средства, которое встряхнет вас всего с головы до пят и увеличит ваши силы в два… даже в три раза против нормы. Да! Вот чего я ищу!