— Ты никогда ничего не спрашиваешь просто так... Нет, я не знаком с императором и тебе не советую. Давай, топай спать. Утром перезвоню. Постарайся ничего не натворить за это время...
— Не натворю, — улыбнулась в трубку Маруся.
— Люблю тебя, чудовище мое. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, пап... то есть... уже. Доброе утро.
— Пока.
Отец отключил телефон, а Маруся смотрела на высокое сверкающее здание отеля и думала о том, как соскучилась по папе. И о том, как хорошо было бы найти Юки, выйти за него замуж, стать принцессой и объединить две империи. Финансовую империю Гумилевых и традиционную империю страны Восходящего Солнца. Идиотские мечты... нет, лучше вам не знать, о чем думают девчонки.
День Икс наступил с рассветом. Маруся просто открыла глаза, вскочила, как чертик из табакерки и подбежала к окну. Небо заливалось ровным розовым светом, зеркальные окна небоскребов покрылись золотом, а где-то внизу уже шумели машины. Казалось, что в такой прекрасный день все должно было пройти как по маслу. Как именно по маслу, Маруся еще не придумала — никакого конкретного плана у нее не нарисовалось, а было просто огромное множество в основном фантастических идей про то, как она поступит, если вдруг встреча состоится. Конечно, идеально было бы просто столкнуться в коридоре, хотя вряд ли императорская семья будет толкаться на входе, вместе со всей остальной толпой... Можно было случайно встретиться у туалета... Они ведь ходят в туалет? Можно было попасться на глаза где-нибудь на трибунах и махнуть рукой. Можно было засветиться на экране, если там идет прямая трансляция... Но главное... главное, чтобы он просто пришел. Главное оказаться в одном месте в одно время, а дальше она уже что-нибудь придумает.
— Ты просто туда приди... — тихонько попросила Маруся и прижалась лбом к стеклу.
Внутри спортивной арены было душно, несмотря на прекрасную вентиляцию. Возможно, ощущение духоты создавалось от количества людей, пришедших посмотреть на состязание или от такого же невероятного количества света, бьющего со всех сторон, либо душно было только Марусе, от охватившего волнения и от того, что она была здесь одна и совершенно чужая. Ей параноидально казалось, что на нее все смотрят, показывают пальцем и обсуждают. Любой мужской смех она принимала на свой счет и, несмотря на то, что была одета очень скромно и даже элегантно, чувствовала себя вызывающе яркой и непростительно вульгарной. Маруся быстро заняла свое место, находящееся недалеко от самой арены и осмотрелась. Сейчас арену подметали, а прямо над ней висели прожекторы, спрятанные в какое-то деревянное сооружение, похожее на крышу азиатского дома, ряды расходились по кругу, снизу вверх и где-то там же Маруся заметила отгороженный балкончик. Повсюду висели длинные прямоугольные флаги, шумела музыка, и кричали люди. Ощущение праздника постепенно передалось и Марусе, и хотя она до сих пор паниковала и чувствовала, как дрожат колени, теперь они дрожали в такт музыке и как-то веселее.
Повсюду сновали шумные журналисты, которые что-то громко рассказывали в камеры, сверкали вспышки фотографов и обычных любителей запечатлеть себя на важном мероприятии, ходили красивые девушки с напитками и словно в цирке, между рядам бегали дети.
Потом все стихло, заиграла какая-то другая, более торжественная музыка, и на балкончике стали появляться люди. Судя по волнению зрителей это и было явление императорской семьи. Зал поднялся и закричал что-то приветственное. Маруся силилась рассмотреть хоть что-то сквозь ослепляющие огни прожекторов, но заметила лишь фигуру, которая помахала рукой. Сколько их было? Маруся насчитала пять или семь человек. Они переходили с места на место и смотрели на арену, иногда поднимая руки. Маруся протиснулась к ближайшему оператору, который как раз развернул камеру вверх, и заглянула в экран. Он здесь! Вот он стоит, рядом с обеими сестрами и смотрит прямо туда, где находится камера. Он кажется грустным и невнимательным. Отводит взгляд в сторону и тут же пропадает за спинами сестер...
Здесь! Рядом! В одном здании с ней... Так близко и так недостижимо далеко.
Какой-то лысый японец сердито зашипел на Марусю и жестом попросил занять место. Маруся опустилась на скамейку и невидящими глазами уставилась на арену. Нужно было срочно придумать какое-то гениальное решение... Хотя, фиг с ним с гениальным, придумать бы хоть какое. Выбежать на арену и что-нибудь прокричать? Нет... Это на крайний случай.
Примерно через час закипели мозги. Смотреть состязание было невыносимо — осознание того, что действие стремится к финалу, убивало надежду на встречу, а решение так и не приходило. Во время перерыва, Маруся извинилась и стала пробираться к выходу. В коридоре стояла охрана и какие-то люди, похожие на менеджеров. Маруся дошла до туалета, умылась и прислонилась спиной к холодной стене. Ждать тут? Бессмысленно... Попытаться пробраться наверх?