— Эй, брось все к черту, давай, Гаврил, к нам. Вместе будем кукурузу политизировать… Придешь, а? Нам такие люди надобны…
Я — ни в какую. Ни за что на свете. Но нет мне больше покоя. А дети не иначе как сговорились доконать меня. Знаю, кто у них самый главный запевала. Думитру, бригадир! Это он всех подстрекает. И дня не пройдет, чтобы Тодераш не донимал меня колсельхозом.
А дочки, — те все: хи-хи-хи! Не поверишь, даже Ионуц, мой внучок, которому я постолы хотел сшить, и тот всякий раз, как придет, пристает:
— Дедушка, ты правда в колсельхоз вступаешь?
— Кто тебе сказал? Обманули тебя, внучек.
— Да… обманули, это дядя Сэлэвэстру, председатель, сказал.
— Твой дядя Сэлэвэстру? Нашел председатель кому сказки рассказывать. Ай-ай-ай!
— Он меня и стишку выучил.
— Да ну? Давай расскажи.
Уж лучше бы я молчал! Начал Ионуц лепетать о таком трусе, как я, который всего боится, ничему не верит и под конец остается ни с чем. А ведь не зря в народе говорят: воды бояться — рыбки не видать. В конце стишка прямо говорилось о деде Гавриле из Сэкэдате, обо мне то есть, что я бью себя в грудь и зарекаюсь вступить в колсельхоз… лучше голодным буду сидеть.
Я аж почернел. Поверишь, даже замахнулся на Ионуца. Видишь теперь, до чего меня довели. Готов был поднять руку на самого дорогого внука! Ребенок даже не шелохнулся, так и замер от удивления… Тут я опомнился, погладил мальчонка по головке и рассмеялся. Узнал у него, что опять-таки Тодераш научил его вместе с дочками.
Вот теперь ты сам посуди, разве не заслужил я хорошей взбучки? Кто их надоумил, коли не я сам? Сам, сам я, Гаврил Сурду из Сэкэдате. Потому-то я и зол на себя так, что хоть головой об стенку бейся!.. Сам на себя беду накликал. Что тебе еще сказать? Придется вступить в колсельхоз, а то нет мне покоя от детей, от всей семьи. Вступлю. Хуже не будет… По Думитру вижу, что не будет худо. А ты что скажешь?
Ну, давай выпьем еще по стаканчику. Сейчас придут бабы с посиделок, тогда конец нашей беседе. Скажи мне по чести, ведь правда, неплохо мне будет в колсельхозе. Правда?
Перевод с румынского П. Павлова.
ПОТЕРЯННЫЙ ДЕНЬ
— Товарищ секретарь, сначала выслушай меня, а потом можешь меня пропесочить по всем правилам, коли найдешь нужным. Не знаю, сколько времени я еще буду председателем колсельхоза, но думаю, что до своей замены я успею изувечить какого-нибудь инспектора, какого-нибудь барчука в непромокаемом плаще с портфелем, или же разбить телефон, что у нас в селе, или… черт знает, что я еще могу натворить!
Видишь, уже вечер. Девять часов вечера, и у меня голова того и гляди лопнет, не иначе. А ты знаешь, товарищ секретарь, что я успел сделать за нынешний день? Знаешь, почему это я в такой поздний час торчу здесь, в районе? Нет, не знаешь! Поэтому-то я и зашел к тебе, чтобы рассказать. Хоть душу малость отведу, приду в себя. А потом посоветуй, что мне делать.
Нынче встал я чуть свет, в половине четвертого; петухи только-только заголосили. Оделся побыстрее, но тихо, чтобы детишек не разбудить. Жена все-таки проснулась, хоть спит она у меня как убитая. Все меньшой ее мучает: у него зубки прорезываются.
— Ох, что это ты, Тоадор, — говорит она, — так рано собрался? Возьмешь что-нибудь перекусить?
— Нет. Вернусь часа через два. Приготовь что-нибудь к тому времени.. А потом займусь делами. Дел столько, что даже не знаю, за что браться. Часа через два жди!
Сказал: через два часа. А теперь посчитай, сколько часов прошло с нынешнего утра: восемь — до двенадцати и после двенадцати еще девять — семнадцать, тютелька в тютельку. Два часа на обратную дорогу — вот тебе все девятнадцать из двадцати четырех! А завтра мне надо на рассвете быть в поле: начинается жатва. Правда, мне всего тридцать лет, так что выдержу. На это не жалуюсь. Меня другое беспокоит.
Так вот, выхожу я из дома, захожу за зоотехником. Он уже ждет меня. Старательный у меня зоотехник! Идем на скотный двор взглянуть, как идет подготовка к дойке коров — массаж, чистота, — все как полагается. Смотрим, как дела идут, помогаем, как вдруг является ночной сторож правления.
— Товарищ председатель, приехал инженер из Бухареста и просит тебя зайти в правление.
— Не знаешь, что ему от меня понадобилось?
— Насчет севооборота.
— Пускай поговорит с агрономом…
— Агроном уехал к себе в МТС: что-то с жатками не ладится..