А Саладин ответил: «Мессер, ведь я сегодня о вас не говорил».[128]
Затем, когда все отдыхали после еды, другой рыцарь спросил его: «Скажи, Саладин, если б я пожелал рассказать одну историю, кому, как самому мудрому из нас, ее рассказать?»
Саладин ответил: «Мессер, расскажите ее тому, кто вам кажется самым глупым».[129]
Рыцари, не поняв, попросили объяснить, что означает его ответ. Саладин ответил:
«Дурак каждого дурака считает умным, потому что сам дурак. Значит если дураку кто-нибудь покажется дураком, то это и будет умный, потому что ум противоположен глупости. Дуракам умные всегда кажутся глупыми; а умные видят, что дурак он и есть дурак».
Новелла XLI
[О мессере Поло Траверсаро]
Мессер Поло Траверсаро[130] был родом из Романьи. Он был в Романье человеком самого благородного рода, а потому господство его было безмятежным.
И было у него трое безмерно гордых рыцарей, которые никого в Романье не считали достойным стать четвертым в их компании. Где бы они ни останавливались, занимали скамейку втроем и больше никого не принимали; никто и не отваживался к ним подсесть, опасаясь их заносчивости. И, хотя Поло Траверсаро имел большую власть, и в других делах они ему подчинялись, но сесть с ними рядом он также не решался, несмотря на то, что они признавали его наилучшим человеком Романьи и скорее, чем кто-либо другой, достойным занять место четвертого.
И что же сделали три рыцаря? Видя, что мессер Поло никак от них не отстает, они велели заложить вход в один из своих домов настолько, чтобы он не смог туда войти. А был он очень толстым, поэтому, чтобы как-нибудь протиснуться, он разделся и вошел в одной рубашке. Те же, услышав, что он входит, улеглись в постели и, сказавшись больными, велели себя укрыть. Мессер Поло, рассчитывая найти их за столом и найдя в постелях, принялся их утешать и расспрашивать о недугах. Сам же отлично все приметил, попрощался и ушел.
Тогда рыцари сказали:
«Теперь с ним не до шуток».
Поехали они туда, где у одного из них был прекрасный замок с рвом и подъемным мостом. И задумали провести там зиму.
И вот однажды приехал туда Поло Траверсаро с большой свитой и уж собрался войти, как те подняли мост. Как ни уговаривал Поло Траверсаро, войти ему не удалось. Пришлось повернуть назад.
Прошла зима, и рыцари возвратились в город. При их появлении мессер Поло не встал, и они остались стоять. Один из них сказал тогда:
«О мессер, где ваша учтивость. Так-то вы встречаете приезжих?»
Мессер Поло ответил: «Простите мне, господа, по я поднимаюсь только ради моста, который поднимается передо мной».
Рыцарей это очень повеселило.
Когда же один из рыцарей умер, оставшиеся отпилили третью часть скамьи, так как считали, что во всей Романье не найдется рыцаря, достойного сидеть на его месте.[131]
Новелла XLII
[В которой рассказывается прелестнейшая история о Гульельмо ди Бергедан из Прованса][132]
Гульельмо ди Бергедан[133] был благородным провансальским рыцарем во времена графа Раймонда Берлингьери.[134] Однажды рыцари стали бахвалиться а Гульельмо похвалился, что не найдется ни одного благородного человека в Провансе, которого он не сумел бы выбить из седла и жену которого не соблазнил бы. И сказал он это в присутствии графа. А граф спросил его: «Это относится и ко мне?»
Гульельмо ответил: «К вам, синьор? Сейчас я вам отвечу».
Велел привести своего оседланного, хорошо взнузданного коня, сунул ногу в стремя, ухватился за луку и, прежде чем сесть в седло, бросил графу: «Вам, синьор, что я сказал, то сказал».
Пришпорил коня и ускакал.
Граф был очень разгневан. А тот не появлялся при дворе. Однажды собрались дамы на званом обеде. Послали за Гульельмо. На обеде была и графиня. Одна из дам спросила: «Скажи-ка нам, Гульельмо, зачем ты так опозорил дам Прованса? Ты ведь за это дорого поплатишься».
А у каждой из присутствующих была припрятана палка. Та, что говорила, сказала: «Видишь, теперь тебе придется умереть из-за своего безрассудства».
И Гульельмо, видя, что застигнут врасплох, сказал: «Об одном прошу вас, дамы, во имя того, что вы больше всего любите, окажите мне перед смертью одну милость».
Дамы ответили: «Проси, если только речь пойдет не о твоем спасении».
Тогда Гульельмо сказал: «Дамы, я прошу во имя любви, чтобы первой меня ударила самая распутная из вас».
Стали они тогда переглядываться, и ни одна не захотела ударить его первой. И таким образом он на этот раз избежал расплаты.
Новелла XLIII
[Рассказывающая о том, как мессер Джаконино Рангони обошелся с одним жонглером]
Однажды мессер Джаконино Рангони,[135] знатный ломбардский рыцарь, сидел за столом, и перед ним стояли два сосуда с тончайшим вином, белым и красным. За этим же столом сидел один жонглер и не осмеливался попросить у него этого вина отведать которого ему очень хотелось. Тогда он поднялся, взял небольшой бокал и стал его усердно мыть. А затем, когда вымыл, протянул и сказал:
«Мессер, посмотрите, как я его вымыл».
Тогда мессер Джаконино крепко схватил рукой графин и сказал:
«Ну и спрячь его куда-нибудь подальше».
Так жонглер и остался ни с чем.
Новелла XLIV
[О вопросе, заданном одному жонглеру][136]
Марк Ломбардец[137] отличался благородством и мудростью. Раз случилось ему на Рождество быть в одном городе, где раздавали платья. И ему не досталось ни одного. Там же оказался другой жонглер, который в сравнении с ним был невеждой, но ему достались платья. И вот какое о том было сказано меткое слово. Жонглер спросил Марка:
«Отчего это, Марк, мне досталось семь платьев, а тебе ни одного? А ведь ты гораздо лучше и умнее меня. Какая же тому причина?»
И Марк ответил: «Видно, таких, как ты, больше, чем таких, как я».
Новелла XLV
[Рассказывающая о схватке Ланчалотто у источника][138]
Однажды мессер Ланчалотто сражался у источника с одним саксонским рыцарем, которого звали Алибано.[139] Сойдя с коней, они ожесточенно бились мечами. Во время передышки один спросил другого, как его зовут. Мессер Ланчалотто ответил: «Коль скоро тебе угодно знать мое имя, узнай, что зовут меня Ланчалотто».
Затем, когда схватка возобновилась, рыцарь, обратившись к Ланчалотто, сказал: «Твое имя меня сильнее поразило, чем твоя рука».
Узнав, что перед ним Ланчалотто, рыцарь устрашился его доблести.
Новелла XLVI
[Рассказывающая о том, как Нарцисс влюбился в свое отражение][140]
Нарцисс был славный и прекрасный, рыцарь. Однажды случилось ему отдыхать возле прекрасного источника, и в воде он увидел свое отражение изумительной красоты. Стал он всматриваться в источник и радоваться, и отражение повторяло его движения, и казалось ему, что отражение это живое, а не тень его. И тогда, охваченный безмерной к нему любовью, он пожелал его коснуться.
Тут вода замутилась, и отражение исчезло. Стал он плакать. Но когда вода прояснилась, он увидел плачущее отражение. Тогда он бросился в источник и утонул.
А было то весной: к источнику на прогулку пришли женщины. Увидев, что прекрасный Нарцисс утонул, они с плачем вытащили его из источника и положили на берегу. Новость об этом дошла до бога любви. И бог любви превратил его в благороднейшее миндальное дерево, зеленое и стройное, которое первым зацветает и пробуждает любовь.
Новелла XLVII
[О том, как один рыцарь добивался любви одной дамы]
Однажды один рыцарь просил даму о любви и, между прочим, сказал, что он любезен, богат и красив безмерно. А о муже ее — что он безобразен, как ей известно. Этот самый муж был тем временем за стеной комнаты. И он сказал так: «Мессер, устраивайте свои дела, но не расстраивайте дела другим».
129
Ср.: «Не отвечай глупому по глупости его, чтобы и тебе не сделаться подобным ему. Не отвечай глупому по глупости его, чтоб он не стал мудрецом в глазах твоих» (Книга притчей Соломоновых, XXVI, 4–5).
130
131
Бенвенуто из Имолы, комментируя XIV песнь «Чистилища», упомянул о подобном поступке Гвидо дель Дука: узнав о смерти своего друга, Арриго Майпарди, он приказал распилить пополам скамью, на которой они обычно сидели, ибо считал, что теперь не осталось никого достойного этого места.
132
Источник сюжета — утраченный французский текст, который лег в основу «Лэ об Иньоресе» (сер. XIII в.) и более поздней «Книги о рыцаре замка Ландри» (XV в.) — детали рассказа в этих памятниках и в «Новеллино» совпадают. Аналогичный анекдот связан и с именем Жана де Мена, автора второй части «Романа о Розе»
133
135
136
Источник сюжета — «Учительная книга клирика» Петра Альфонси (Disciplina clericalis, IV). О Данте аналогичный анекдот рассказывает Петрарка (Rérum memorandarûm, II, 83).
137
138
Воспроизводит с некоторыми изменениями эпизод «Книги о Ланселоте Озерном» (The Vulgate Version of the Arthurian Romances. Op. cit., III, 1, p. 140–142): в романе Ланселот не открывает своего имени, и выдвинутая в новелле причина поражения его противника там отсутствует. Сходный эпизод имеется и в романе Кретьена де Труа (Le chevalier à ia charrette, ν. 731 ss.).
139
140
Рассказ Овидия о Нарциссе (Метаморфозы, III, 339–510) лег в основу многочисленных французских и провансальских переработок: например, «Лэ о Нарциссе» (XII в.) или эпизод романа Робера да Блуа «Флорис и Лириопа». Одной из таких ныне утраченных переработок воспользовался автор «Новеллино». Ср.: Дополнение IV, новелла VIII.