Прощание
— Да, дружище, да. Решено — подзаправимся. Горе — не беда, коли есть еда. Правильно говорится, и точка. Пора отпусков на носу, надо нам отметить это дело и то, что мы расстаемся... скажем, на некоторое время.
— Я покачу на море, вот так. А ты?
— Нет, я останусь дома, оно и не так накладно и спокойнее. После сегодняшнего надо вести себя осмотрительно. Компенсации надолго не хватит, а что потом... Ладно, неохота и думать.
— Ой, лапонька, ну что ты, какое может быть сравнение, я поеду на побережье, есть такое село, Гандия называется, мне сказали, там потрясающе, южнее устья Эбро, ну, ты представляешь себе, в районе Кастельона.
— Ты имеешь в виду Кастельон-де-ла-Плана?
— Не задавай глупых вопросов, другого нет.
— А, ну правильно, видели мы его на карте.
— Одно плохо, теперь мне что-то страшновато туда ехать, утром на работе мне рассказывали, ездил туда родственник сестры одного приятеля Фернандито, того, который из бухгалтерии, и этот самый родственник, судя по всему, разбирается в жизни и особенно в политике, так вот, Фернандито рассказывал с его слов, что в тех местах уже не говорят по-испански.
— Господи, тебе же голову морочат. Тоже мне приверженец централизации. Слушай, Кончи, ты погляди на этого пустомелю, что только плетет...
— Этот-то? Чепуху, уж мне ли не знать?..
— Если бы мы его не раскусили...
— Нет, правда, нет, мне рассказывали на полном серьезе; хотя, конечно, под секретом.
— Да ладно тебе, парень, ладно тебе...
— Нечто похожее действительно имеет место, но только севернее, там обосновались шведы, живут колониями, я-то в курсе, но они учат язык, посещают вечерние занятия, и тут на днях передавали по телику, что учатся они замечательно и все мгновенно усваивают. Их заодно приобщают ко всем нашим национальным культурным ценностям: учат стряпать чурро[13], пить из бурдюка, проглатывать залпом стопку чинчона[14] и, кажется, но тут могу соврать, плясать сардану[15] по-каталонски...
— Да хватит, что ты заладил, должны же быть у плебса какие-то свои ценности, я так считаю, а ты что, против?
— А я что, я ничего...
— Ну так вот...
— И вообще, почем знать, если мы махнем туда, может, приживемся за милую душу, на службу так и так возвращаться не надо.
— Ох, не напоминай!
— Слушай, Хуансито, уроженец Куэнки, не наводи нас на грустные мысли, давайте-ка закажем чего-нибудь пожевать, а то в этом заведении все трещат почем зря и мельтешат разные физиономии, а официант — или кто он, бармен? — стоит себе ждет, гляди, ишь, пасть разинул, чтоб тебе...
— Ладно, ладно, принесите нам винца поприличнее, красного, само собой...
— Риоху 1946 года желаете?
— Дружище, в прошлый раз мы пили вальдепеньяс, такая была кислятина...
— Ясно, все, что из Вальдепеньяса, — дрянь.
— Потише, потише, думайте, что говорите, вот эта моя приятельница Лоли — родом из Вальдепеньяса, и она из семьи виноделов, и очень почтенной, так что... Полегче на поворотах...
— Простите, сеньор, я только повторил то, что слышал от шефа, обычное дело, когда шеф говорит...
— Ваш шеф — невежда, неуч и чурбан и в винах совершенно не разбирается, понятно?
— Конечно, конечно, а скажите, что возьмете на закуску?
— Вот это уже деловой разговор. Но прежде всего с полной откровенностью провозгласим на весь мир, что необходимо уничтожить шефов как класс.
— Все мы за!
— Слушайте, все вы, холера, знай себе треплетесь, а надо обратиться, точнее, воззвать к состоятельному предпринимателю...
— Вернее, нужно оказать содействие мелкому предприятию...
— Вот именно.
— Начнем с холодных закусок. Я предложил бы, если сеньоры не возражают, ассорти: ветчину, соленый миндаль, салат из осьминогов, креветки с красным перцем, салатик по-брежневски и чуток карбоната.
— Слушайте, не зарывайтесь, карбонат не по карману малоимущим, сбавьте скорость.
— Тогда маслины…
— Севильские.
— Сорт «лакомка». Они самые крупные.
— Ничего себе, что вы нам предлагаете: их же накачивают с помощью шприца, пока не станут величиною с яйцо жаворонка. Я сам читал в журнале «Для тех, кого потребляют», в октябрьском номере, он только что вышел.
— Ты, обормот, надо говорить «Для тех, кто потребляет», вечно вгоняешь нас в краску.
— Регулярно выходит журнальчик, глядишь, ноябрьский номер купишь после нового года.
— Вижу, парень, ты в курсе дела.
— Вечно ты ко всему придираешься, такое впечатление, что состоишь в оппозиции.
— Сейчас это в моде, а как же, человек передовых убеждений, как положено.