Он придвинулся еще ближе.
- И позволю себе заметить, - добавил он, - Ты сегодня просто исключительно красива. Прямо душа поет, как на тебя посмотрю, - продолжая говорить, он смело положил руку на ее попку, обтянутую тонкой тканью юбки. Ладонь незамедлительно начала совершать плавные круговые движения. Женщина дернулась, напрягшись. Но не отодвинулась.
- Когда закончишь тут, - продолжил Джек, не переставая уверенно двигать ладонью, - Принеси-ка это все в мой кабинет, - он оторвал руку от ее зада, и медленно провел одним пальцем вверх по ноге девушки, остановившись у самого края ее юбчонки. Она снова вздрогнула, - Думаю, у меня найдется еще одно задание для тебя. Хорошо, красавица?
- Да… Да, Джек, - ответила девушка. Ее внезапно охрипший голос подрагивал.
Джолен поспешила уйти, пока ее не заметили. Она была изумлена и возмущена. Но в первую очередь – вновь дико возбудилась.
***
Сейчас, Джолен сидела в своем отгороженном рабочем уголке, формировавшем как бы отдельный кабинет, и пыталась разобраться в происходящем. Каждый мужчина в офисе превращался в какого-то похотливого подростка. Даже клиенты постепенно начинали воспринимать как должное то, что офис серьезной инвестиционной компании был заполнен гипер-сексуальными покорными служанками, будто это совершенно нормальное положение вещей. Женщины же, в свою очередь, со своими запредельно-вызывающими офисными нарядами и идиотски-высокими каблуками – все женщины постепенно превращались в клонов Анджелики.
Но как такое вообще возможно? Анджелика редко подавала голос, если только кто-нибудь не обращался к ней напрямую. Она делала все, что сказано, в точности и беспрекословно. Никогда ни с кем не спорила, по крайней мере напрямую. Два раза каждый день приносила Макинтайру кофе. Как правило, выходила она из его кабинета минут через двадцать, иногда задерживаясь в коридоре, чтобы поправить чулки. Как эта безмозглая кукла могла столь быстро и эффективно развратить целый коллектив из взрослых, образованных, уверенных в себе женщин? И все же, Джолен ни на минуту не сомневалась, что именно миловидная практикантка являлась центром темного облака, повисшего над всем офисом.
А может, и не только над офисом. Анджелика каждый день после работы посещала спортзал, вместе с практически всеми своими коллегами женского пола. Джолен отметила перемену в поведении Тори, тренера, которая всегда работала там по вечерам. Ее рекомендации постоянным клиенткам сменились от безудержного энтузиазма и настойчивой пропаганды кроссфита к мягкой рекламе упражнений, вырабатывающих более привлекательную, более женствнную фигуру. Одновременно с этим, ее спортивная форма постепенно уменьшалась в размерах: удобные тренировочные костюмы и кроссовки уступали место крохотным лайкровым шортикам и топикам, в последнее время еще и с обтягивающими лосинами, подобранными под цвет костюма.
Тори теперь крайне редко повышала голос, и никогда – на клиентов-мужчин. Джолен пару раз заставала ее за разговорами с Анджеликой. Первоначально, она намеревалась вдохнуть в девушку немного бодрости и уверенности, а также хотела убедить ее носить чуть менее откровенные спортивные костюмы, чтобы не отвлекать других посетителей. С обеими задачами ее постиг полный крах. Только вчера Джолен видела, как прежде нетерпимая к беспорядку женщина, будучи одета в черное кружевное трико и ярко-оранжевые кеды, смиренно собирала использованные полотенца, разбросанные кем-то из мужчин в зале. На ней также были оранжевые серьги и оранжевые носки.
Посюду, куда бы ни пошла Анджелика, за ней следовала всепоглощающая атмосфера сексуальной покорности. Джолен имела довольно продолжительную беседу с практиканткой утром. Разговор никак не поспособствовал избавлению от тревог. Она спросила, так деликатно, как только могла, где Анджелика училась. Девушка определенно должна была получить экономическое образование, возможно в каком-то небольшом колледже.
- Нет, это было… скорее, дистанционное образование, - ответила Анджелика, словно открывая свою самую позорную тайну, - Я была… в больнице какое-то время.
- Ой, извини, я не знала, - смягчилась Джолен, - Что-то серьезное?
Новенькая пожала плечами. Ее грудь пружинисто подпрыгнула под тонкой кофточкой.
- Я состояла в этой… какой-то экспериментальной программе. Ну, типа, чтобы помогать молодым девушкам с этой, ну знаете… низкой самооценкой. Но они меня исключили через год, потому что я плохо влияла на других девочек. Сказали, что я ставлю под угрозу их эксперимент, - она застенчиво ковыряла пол носком одного блестящего черного сапога.
Джолен внимательно на нее посмотрела.
- А где было это учреждение, где ты находилась? В этом городе?
Та снова пожала плечами. Даже этот ее жест умудрялся быть зазывно-эротичным.
- Нет, довольно далеко за городом, в каком-то старом особняке. Называлось «Институт Даустрит». Нам там давали специальные лекарства, проводили с нами всякие беседы, типа для дальнейшего трудоустройства. Что-то типа настоящего колледжа, почти. Доктора еще делали с нами всякие-разные мозговые исследования: облучали, просвечивали, все такое. Наверное, пытались определить, что у нас не так с мозгами.
Это уже была самая длинная речь, что Джолен когда-либо слышала от Анджелики.
- А кто возглавлял программу? Ты помнишь, как звали главного врача?
- Конечно. Доктор Ким Фикминау. Она была добрая. Мне так жаль, что я испортила ее эксперимент.
Джолен заново прокрутила в голове этот диалог. Анджелика явно не рассказала ей всего. Она включила компьютер и быстро нашла телефон Института Даустрит. Набрала номер.
После семи гудков, в трубке раздался приятный женский голос:
- Алло?
- Я бы хотела поговорить с доктором Фикминау, пожалуйста.
Долгая пауза. Затем:
- Простите. Доктор Фикминау больше не работает в нашем институте, - ее тон был беспричинно извиняющимся, - Возможно, вы захотите поговорить с доктором Боленом? Сейчас он является директором.
- Нет, спасибо, не нужно, - ответила Джолен. Что-то в голосе женщины ее беспокоило. Она была подозрительно похожа тоном на Анджелику.
Джолен повесила трубку, встревожившись еще сильнее, чем раньше. Тут она вспомнила, что у нее есть доступ к общекорпоративному списку клиентов. Спустя несколько минут, она даже не особенно удивилась, обнаружив в записях имя Тома Болена. Довольно внушительная сумма инвестиций. Его счет управлялся лично самим Макинтайром.
========== Часть 3 ==========
Часть 3
К концу недели, тревога Джолен сменилась отчаянием. Самооценка и уверенность ее коллег продолжали стремительно рушиться. Доставление удовольствия мужчинам в офисе все больше становилось единственным показателем успеха. Как-то во время обеда, между сотрудницами, поглощавшими свои низкокалорийные продукты, возникла серьезная продолжительная дискуссия на тему того, какие чулки сексуальнее: с эластичными резинками или с поясом и подвязками. Трайли, как всегда, регулярно прикладывалась к фляжке, и чем ближе к вечеру, тем более развязной и смешливой она становилась. Многие женщины начинали напрямую обращаться к Анджелике за советами по вопросам стиля.
В среду, Джолен вместе с Мэтти участвовала в еженедельном совещании с руководством. Хотя Мэтти формально все еще оставалась офис-менеджером, ее должность уже почти никак не проявлялась на практике. Сидя там, одетая в костюм «сексуальной школьницы», который она бы никогда не позволила носить своей дочери, женщина лишь покорно соглашалась со всеми предложениями партнеров. Единственный раз, когда она сама подала голос – чтобы озвучить вопрос, который ей велел задать Кельвин.