В постройках производственного назначения полы имели такую особенность: переводины врубались, как и в жилых помещениях, между 2 и 3 венцами, но настилы делались грубо, либо из горбылей, либо из разномерных досок вперемежку с горбылями. Такие полы явно не предназначались для удерживания тепла.
Печи. Остатки печей служат важнейшим признаком жилища.
Как мы уже говорили, чаще всего от печей в домах оставались либо столбы фундаментов, либо проем в полу (рис. 8, 1).
В Старой Ладоге в нижних слоях (VII - IX вв. по определению В. И. Равдоникаса) были открыты довольно большие дома с серединным местоположением печи. Точно такие же постройки обнаружены в Новгороде в слоях XII - XIII вв. По нашему мнению, эти постройки (в Новгороде) имели производственное назначение.
Несомненно, производственное назначение имели постройки, в которых печи стояли не на фундаментах, а прямо на земле, и их под находился на уровне пола (рис. 8, 2).
Определить направление устья печи удавалось очень редко, так как печи чаще всего имели форму, близкую к квадрату.
Столбовой фундамент (или опечек) - это 3 или 4 столба диаметром 0,2 - 0,3 м, расположенные по углам печи. Они закапывались на 0,3 - 0,4 м в землю и возвышались на 0,4 - 0,6 м над землей, т. е. до уровня пола. Поверх этих столбов сооружался настил из жердей, на котором уже возводилась сама печь. Под печи возвышался не более 40 - 50 см над полом. Только в слоях XV в. в Неревском раскопе встречались кирпичные печи. До этого времени печи были исключительно каменные, сложенные на глине. Такие печи не могли иметь трубы и, следовательно, до XV в. и в богатых, и в бедных новгородских домах печи топились по-черному. Дым во время топки печи выпускался через волоковое окно, если этого было недостаточно - открывали дверь.
Но во многих новгородских домах были устроены дымники. Это деревянный короб или своего рода труба, нижний конец которой проходил через потолок, а верхний выходил над крышей и заканчивался каким-нибудь затейлевым оформлением. Во время топки печи нижний коней этой трубы открывался, и дым шел в трубу, а по окончании топки он закрывался специальным мешком.
Размеры печей согласовывались с размерами построек. В больших домах эти размеры составляли 2 X 2 м, в меньших - 1,5 X 1,5. Самая маленькая печь имела размеры 2,1 X 1,1 м, самая большая 3,5 X 3,5 м. Подпечек использовался, по-видимому, для хранения кухонной утвари.
Рис. 8. Опечек в жилом доме (наверху) и основание печи в мастерской ювелира (внизу)
В заключение отметим, что теперь местоположение печи и ее примерные размеры можно определить по расположению переводин пола.
Кровля. Мы знаем, что новгородские постройки были покрыты чаще всего тесом или дранью. Дрань или дранницы изготовлялись так же, как и тес, только дранницы имели толщину от 1 до 2 см и длину до 3 м и делались из более тонких бревен (14 - 16 см), а тесины имели толщину около 4 см, на их изготовление шли более толстые бревна (22 - 25 см), и длина их ограничивалась лишь длиной бревна (в раскопе встречались тесины длиной 8 м).
По материалам XVII в. известно, что наиболее качественные кровли делались «в два теса» с прокладкой между ними бересты. В развалах некоторых новгородских домов были найдены такие куски бересты среди обломков кровельных тесин. В раскопе встречался и более дорогой кровельный материал - лемех. Это фигурные доски длиной около полуметра и шириной 15 - 20 см. Они применялись для покрытий, имевших сложную конфигурацию (крыльца терема). Лемехом крыли и церковные купола (кстати заметим, при реставрации некоторых новгородских церквей - Петра и Павла в Кожевниках, Троицы и других строители применили форму лемеха, найденного в Неревском раскопе). Мы знаем, что окна в наиболее зажиточных новгородских домах были застеклены слюдой, пластинки которой найдены в большом количестве в раскопе. В бедных домах окна были маленькие, волоковые, затянутые рыбьим пузырем. В раскопе найдено несколько целых дверей домов, подклетов, амбаров. Такие точно двери и сейчас можно встретить в деревнях Новгородской, Калининской и других областей.
Мы остановились лишь на нескольких элементах и рассказали, по каким признакам можно выявить эти элементы. В практике все это гораздо сложнее. И лишь многолетний опыт археолога позволяет разгадать, что здесь было (или могло быть) и чего не было. Но и этот опыт не всегда помогает: в Неревском раскопе около 10% открытых построек попали в категорию невыясненных.